Расстрел редакции левацкого еженедельника «Charlie Hebdo» стал тем лопнувшим гнойником, из недр которого на поверхность хлынули все так долго скрываемые за завесой политкорректности пороки современного европейского общества.
Прежде всего, стало ясно, что нельзя бесконечно гнобить сторонников традиционных ценностей всякими ювенальными технологиями и сверхценными идеями мультикультурализма, потому что эти люди рано или поздно восстанут, пусть даже в столь уродливой форме, как случилось парижским утром 7 января.
При всём неодобрении к методам террора никто из нормальных людей не стал на сторону погибших: слишком активно это издание завоёвывало себе дешёвую популярность за счёт оскорбления чувств миллионов людей на планете. Причём, не только мусульман: на страницах «Charlie Hebdo» появлялось немало русофобской мерзости, в частности — и в адрес самоопределившегося Крыма, и в адрес героически сражающегося Донбасса.
Вы спросите: «А как же массовые манифестации во Франции и других городах Европы?» Заметим, что все эти акции прошли по инициативе профсоюзов, которые в странах ЕС необычайно сильны и уклониться от участия в столь важном мероприятии своим членам они не позволят, ибо за «вылетом» из профсоюза автоматически последует «вылет» с работы. Это европейцу надо?
Кроме того, в «цивилизованном мире» хождение на всевозможные акции, начиная с корпоративных попоек и заканчивая митингами и манифестациями, делает человека comme il faut в глазах коллектива: «раков-отшельников» те же самые французы очень даже не любят. Вот и вся цена добровольно-принудительной массовости на парижских площадях.
А у нас единственные, кто горько оплакивал столь невосполнимую утрату на пасквильном фронте были либералы. Ибо ворон ворону глаз не выклюет: мастера очернения всего русского прекрасно понимают, что удар по традиционным ценностям — самый разрушительный. Вот и проливали слёзы над прахом своих парижских союзников.
Поэтому противно было видеть у стен французского посольства в Москве павианью гриву возлагающего цветы «эховца» Венедиктова. Ему, отрабатывающему западные гонорары, гибель дюжины откровенных извращенцев — куда большая трагедия, чем страдания людей в Донбассе.
Не менее отвратительны оказались мыслеиспражнения госпожи Винокуровой, посмевшей назвать «дрянью» тех, кто осуждает либералов за антидонбасские настроения и оплакивание рисовальщиков какой-то мазни, которую и к искусству причислить сложно.
Понимаю, что терроризм это плохо. И что противление злу насилием — тоже плохо. Но что-то в последнее время у меня всё чаще возникает желание взять в руки поганую метлу, чтобы смести с лица земли «Эхо Москвы», «Новую газету» и прочие рупоры прозападного маразма-либеразма. Вся смута от них, и если эти получатели тридцати вашингтонских сребреников покинут пределы России — будет только легче.
Прежде всего, стало ясно, что нельзя бесконечно гнобить сторонников традиционных ценностей всякими ювенальными технологиями и сверхценными идеями мультикультурализма, потому что эти люди рано или поздно восстанут, пусть даже в столь уродливой форме, как случилось парижским утром 7 января.
При всём неодобрении к методам террора никто из нормальных людей не стал на сторону погибших: слишком активно это издание завоёвывало себе дешёвую популярность за счёт оскорбления чувств миллионов людей на планете. Причём, не только мусульман: на страницах «Charlie Hebdo» появлялось немало русофобской мерзости, в частности — и в адрес самоопределившегося Крыма, и в адрес героически сражающегося Донбасса.
Вы спросите: «А как же массовые манифестации во Франции и других городах Европы?» Заметим, что все эти акции прошли по инициативе профсоюзов, которые в странах ЕС необычайно сильны и уклониться от участия в столь важном мероприятии своим членам они не позволят, ибо за «вылетом» из профсоюза автоматически последует «вылет» с работы. Это европейцу надо?
Кроме того, в «цивилизованном мире» хождение на всевозможные акции, начиная с корпоративных попоек и заканчивая митингами и манифестациями, делает человека comme il faut в глазах коллектива: «раков-отшельников» те же самые французы очень даже не любят. Вот и вся цена добровольно-принудительной массовости на парижских площадях.
А у нас единственные, кто горько оплакивал столь невосполнимую утрату на пасквильном фронте были либералы. Ибо ворон ворону глаз не выклюет: мастера очернения всего русского прекрасно понимают, что удар по традиционным ценностям — самый разрушительный. Вот и проливали слёзы над прахом своих парижских союзников.
Поэтому противно было видеть у стен французского посольства в Москве павианью гриву возлагающего цветы «эховца» Венедиктова. Ему, отрабатывающему западные гонорары, гибель дюжины откровенных извращенцев — куда большая трагедия, чем страдания людей в Донбассе.
Не менее отвратительны оказались мыслеиспражнения госпожи Винокуровой, посмевшей назвать «дрянью» тех, кто осуждает либералов за антидонбасские настроения и оплакивание рисовальщиков какой-то мазни, которую и к искусству причислить сложно.
Понимаю, что терроризм это плохо. И что противление злу насилием — тоже плохо. Но что-то в последнее время у меня всё чаще возникает желание взять в руки поганую метлу, чтобы смести с лица земли «Эхо Москвы», «Новую газету» и прочие рупоры прозападного маразма-либеразма. Вся смута от них, и если эти получатели тридцати вашингтонских сребреников покинут пределы России — будет только легче.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
