Столица ДНР избавилась от памятника одиозному украинскому националисту Васылю Стусу, долгое время «украшавшему» вход на филологический факультет Донецкого Национального университета. Это — правильный, хотя и несколько запоздалый шаг по ликвидации следов бандеровщины в освобождённом Донбассе.
Васыль Стус в своё время окончил украинское отделение филфака Донецкого университета. Причины того, почему он стал студентом именно этого вуза, весьма прозаичны: украинский язык в Донбассе никогда не пользовался популярностью, поэтому поступить на столь непрестижную в регионе специальность было весьма просто.
При этом Стус никогда не страдал тёплым отношением к земле, где ему довелось провести 5 студенческих лет и получить заветные «корочки» с советским гербом: во всех своих письмах и дневниковых записях он говорил о Донбассе если не как об исчадии ада, то как о не лучших для «свидомого» украинца местах.
В конце концов Стус вступил на скользкую стезю националиста-диссидента, несколько раз попадал за антисоветчину в «самые романтические места земного шара», где, в конце концов, и ушёл из жизни, заморив себя голодом в карцере из идейных соображений. Что же касается Стуса как поэта, то художественные достоинства его стихов весьма сомнительны.
Посмертная слава пришла к Стусу уже в незалежной Украине, и особого пика достигла в дни президентства Виктора Ющенко. Тогда же и возникла идея назвать Донецкий университет в честь националиста-мученика, а фасад филфака украсил монумент столь одиозному его выпускнику, которому, ко всему прочему, посмертно присвоили звезду Героя Украины.
Спущенная сверху идея натолкнулась на отчаянное сопротивление преподавателей и студентов. Как ни пытались наследники бандеровцев, но у них ничего не вышло: общее собрание абсолютным большинством голосов отвергло навязчивое предложение Киева.
Освобождённому Донбассу напоминание о националисте оказалось попросту оскорбительным: многие дончане, проходя мимо мемориала Стусу, плевали в него, хотя попытки более серьёзного выражения презрения к врагу пресекались бдительной охраной филфака. Всё-таки, мы — не бандеровские вандалы, и относимся к памятникам достойно.
Поэтому монумент спокойно переехал с глаз долой, но в охраняемое место: и граждан не будет раздражать, и никто его не тронет. В конце концов, когда наступит мир, его можно будет подарить родной для Стуса Виннице или любому другому городу, который того пожелает. Либо — выменять на столь ненавидимые бандеровцами памятники советским воинам.
Это — только первый шаг по деукраинизации Донбасса. Совсем рядом, перед Домом Правительства ДНР возвышается бронзовый идол Тараса Шевченко, здесь же начинается бульвар, носящий его имя, а через квартал по главной улице шахтёрской столицы — находится одноимённый кинотеатр. Не слишком ли много чести для человека, который к Донбассу не только не имел ровным счётом никакого отношения, но и никогда здесь вообще не был?
Разве у ДНР нет достойных героев прошлого, чьи имена можно увековечить вместо бандеровского кумира? Есть! Например, кинотеатру вполне подошло имя основателя русского кинематографа и уроженца Макеевки Александра Ханжонкова. Хотя идея о переименовании бульвара Шевченко в память о недавно убиенном Олесе Бузине лично у меня энтузиазма не вызывает: погибший, хоть и был врагом бандеровщины, но, тем не менее, явно не был сторонником борьбы Донбасса за свободу.
Кстати, луганчане уже переименовали университет, носивший имя Тараса Шевченко в честь Антона Павловича Чехова: последний неоднократно посещал Донбасс, посвятил ему немало тёплых строк, а если внимательно вчитаться в текст «Вишнёвого сада», то поймём, что действие пьесы разворачивается в краю терриконов. Что интересно, переписка её автора с родными и друзьями подтверждает гипотезу о нахождении прототипа усадьбы на территории современной ЛНР между Красным Лучом и Антрацитом.
Безусловно, избавляться от бандеровских идолов Донбассу необходимо. Но, столь же важно, чтобы это процесс происходил цивилизованно, а освободившиеся постаменты занимали памятники землякам, ставшим настоящими героями Русского Мiра.
Васыль Стус в своё время окончил украинское отделение филфака Донецкого университета. Причины того, почему он стал студентом именно этого вуза, весьма прозаичны: украинский язык в Донбассе никогда не пользовался популярностью, поэтому поступить на столь непрестижную в регионе специальность было весьма просто.
При этом Стус никогда не страдал тёплым отношением к земле, где ему довелось провести 5 студенческих лет и получить заветные «корочки» с советским гербом: во всех своих письмах и дневниковых записях он говорил о Донбассе если не как об исчадии ада, то как о не лучших для «свидомого» украинца местах.
В конце концов Стус вступил на скользкую стезю националиста-диссидента, несколько раз попадал за антисоветчину в «самые романтические места земного шара», где, в конце концов, и ушёл из жизни, заморив себя голодом в карцере из идейных соображений. Что же касается Стуса как поэта, то художественные достоинства его стихов весьма сомнительны.
Посмертная слава пришла к Стусу уже в незалежной Украине, и особого пика достигла в дни президентства Виктора Ющенко. Тогда же и возникла идея назвать Донецкий университет в честь националиста-мученика, а фасад филфака украсил монумент столь одиозному его выпускнику, которому, ко всему прочему, посмертно присвоили звезду Героя Украины.
Спущенная сверху идея натолкнулась на отчаянное сопротивление преподавателей и студентов. Как ни пытались наследники бандеровцев, но у них ничего не вышло: общее собрание абсолютным большинством голосов отвергло навязчивое предложение Киева.
Освобождённому Донбассу напоминание о националисте оказалось попросту оскорбительным: многие дончане, проходя мимо мемориала Стусу, плевали в него, хотя попытки более серьёзного выражения презрения к врагу пресекались бдительной охраной филфака. Всё-таки, мы — не бандеровские вандалы, и относимся к памятникам достойно.
Поэтому монумент спокойно переехал с глаз долой, но в охраняемое место: и граждан не будет раздражать, и никто его не тронет. В конце концов, когда наступит мир, его можно будет подарить родной для Стуса Виннице или любому другому городу, который того пожелает. Либо — выменять на столь ненавидимые бандеровцами памятники советским воинам.
Это — только первый шаг по деукраинизации Донбасса. Совсем рядом, перед Домом Правительства ДНР возвышается бронзовый идол Тараса Шевченко, здесь же начинается бульвар, носящий его имя, а через квартал по главной улице шахтёрской столицы — находится одноимённый кинотеатр. Не слишком ли много чести для человека, который к Донбассу не только не имел ровным счётом никакого отношения, но и никогда здесь вообще не был?
Разве у ДНР нет достойных героев прошлого, чьи имена можно увековечить вместо бандеровского кумира? Есть! Например, кинотеатру вполне подошло имя основателя русского кинематографа и уроженца Макеевки Александра Ханжонкова. Хотя идея о переименовании бульвара Шевченко в память о недавно убиенном Олесе Бузине лично у меня энтузиазма не вызывает: погибший, хоть и был врагом бандеровщины, но, тем не менее, явно не был сторонником борьбы Донбасса за свободу.
Кстати, луганчане уже переименовали университет, носивший имя Тараса Шевченко в честь Антона Павловича Чехова: последний неоднократно посещал Донбасс, посвятил ему немало тёплых строк, а если внимательно вчитаться в текст «Вишнёвого сада», то поймём, что действие пьесы разворачивается в краю терриконов. Что интересно, переписка её автора с родными и друзьями подтверждает гипотезу о нахождении прототипа усадьбы на территории современной ЛНР между Красным Лучом и Антрацитом.
Безусловно, избавляться от бандеровских идолов Донбассу необходимо. Но, столь же важно, чтобы это процесс происходил цивилизованно, а освободившиеся постаменты занимали памятники землякам, ставшим настоящими героями Русского Мiра.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
