В конце XVIII века Россия оформляет целостность цивилизационного пространства православных славян в рамках единого государства. Приднестровье становится форпостом России на Балканах, а приднестровская территория активно заселяется колонистами и переселенцами из России, Украины, Армении, Германии, Болгарии. Население Приднестровья формируется как многонациональная общность, в которой доминируют примерно три равные группы: русская, молдавская и украинская. Учитывая пограничное, с точки зрения политики и географии, месторасположение, люди, проживавшие на территории современного Приднестровья, всегда испытывали на себе действие двух мощнейших центров притяжения силы: европейского и русского. Культурная, экономическая и политическая гравитация этих цивилизационных начал влияла на мировоззрение жителей края, формировала традиции и менталитет населения. Интенсивная ассимиляция культур и этносов, а также исторического опыта народов, проживавших на территории Приднестровья, способствовала формированию здесь особого психологического склада людей – интернациональных, открытых и несколько «военизированных», с учётом гарнизонов Тираспольской и Бендерской крепостей, а также Черноморского казачьего войска. В силу уникального баланса межнациональных общин и их взаимоотношений в истории Приднестровья практически неизвестны факты межэтнической розни и конфликтов на этой почве. В то же время соседняя Республика Молдова (ранее Бессарабия) была и остается регионом, в котором явно доминирует одна этническая группа – молдаване. Говоря о периоде совместного проживания жителей Бессарабии и Приднестровья в рамках советского проекта – Молдавской ССР – необходимо учитывать, как этот совместный проект зарождался и реализовывался. В октябре 1924 года после тщетных попыток разрешить проблему Бессарабии в ходе Парижской конференции провозглашается создание Молдавской автономии в составе Украины. При этом и не скрывалось, что образование Молдавской автономии, включавшей в себя территорию современного Приднестровья, преследует цель обоснования притязаний Советского Союза на Бессарабию. В соответствии с официальной идеологией тех лет в Приднестровье происходит расцвет молдавской социалистической нации, в то время как другая её часть, бессарабская – «стонет под игом румыно-боярских оккупантов». И действительно, процесс индустриализации Приднестровья сопровождался массовым притоком квалифицированных специалистов, главным образом из России и Украины. В этот период Приднестровье активно развивается, формируясь как самодостаточный индустриальный и культурный центр. Молдавская автономия становится своеобразным плацдармом для будущей экспансии советской идеологии в Румынию. На официальных картах СССР граница Советского Союза проходит по реке Прут, а территория Бессарабии обозначается как «находящаяся под временной румынской оккупацией». В июне 1940 года на основании мирного договора СССР с Румынией Бессарабия входит в состав СССР, а уже через два месяца к территории автономии присоединяется Бессарабия и образуется Молдавская Советская Социалистическая Республика, ранее в обозначенных границах никогда не существовавшая. Именно тогда, в августе 1940 года, без соблюдения каких-либо демократических процедур из двух различных этнических составов, имевших разные истории развития, культурные традиции и представления о самоидентификации, было создано новое государство. В советское время границы между союзными республиками являлись чисто административными, что, в условиях существовавшего единого политического режима, сглаживало проблемы и конфликтные ситуации. Также немаловажным обстоятельством, снижавшим возможную межнациональную напряжённость, была политика союзного центра, направленная на создание «новой исторической общности – единого советского народа», о появлении которого в 1971 году было провозглашено Генеральным секретарём ЦК КПСС Л.И.Брежневым. Определенной особенностью для сложившейся в конце 1980-х годов ситуации стала инспирированная властями Молдовы и подхваченная значительной частью молдавского населения идея унионизма – объединения с Румынией и создания «Великого Румынского государства». На фоне набиравшего обороты в Молдове процесса национальной унификации, полиэтничное население Приднестровья консолидировалось вокруг построения собственной государственности и идеи обретения независимости. Поддержка приднестровцами советского интеграционного проекта, с одной стороны, и противостояние агрессивному политическому проекту «Великой Румынии» – с другой, сплотила их и привела к тотальной поддержке СССР в ходе голосования на мартовском референдуме 1991 года. Консолидация жителей Приднестровья происходила на межэтнической и антирумынской основе, что выразилось в отсутствии этнократического руководства и официального объявления «титульных» этносов, а также в характере государственного строительства. Таким образом, консолидация актуализировала коллективную гражданскую идентичность. В то же время жители соседней Молдовы объединялись вокруг другого интеграционного центра. Фундаментом молдавской политической архитектуры стала этническая и культурная близость с Румынией. При этом власти Молдовы, активно поддерживаемые Западным сообществом, своими действиями только провоцировали обострение ситуации и усиление конфликтогенных факторов, одним из которых стала лингвистическая проблема. Утвердив румынский язык в качестве государственного, руководство Молдовы фактически лишило себя канала коммуникации с многонациональным населением Приднестровья, для которого русский язык являлся языком межнационального общения. По мнению ряда аналитиков, действия политических сил Молдовы были направлены не на утверждение суверенитета Республики, а наоборот подчинены интеграции бывшей советской Молдавии в западные государственные образования и ориентации на новые внешние факторы. При этом доктрина румынизации и прорумынской унификации лишь усиливала потребность населения Приднестровья в самоутверждении. Для приднестровцев идея объединения с Румынией была и остаётся крайне неприемлемой. В понимании большинства населения она означает крушение всего сложившегося здесь образа жизни, тем более учитывая трагический опыт румынской оккупации Приднестровья в годы Великой Отечественной войны, когда понятие «румын» являлось синонимом слова «фашист». В стремлении противостоять поглощению румынской культурой, чуждой большинству жителей Приднестровья, произошло основанное на советской идентичности сплочение полиэтнического населения Приднестровья. Приднестровцы, взяв за основу прежнюю советско-российскую идентичность, успешно прошли кризис самоидентификации, волновавший соседей в Молдове и на Украине. Позднее, уже параллельно с формированием приднестровской государственности, стала зарождаться и самостоятельная приднестровская идентичность. По мнению украинского эксперта-конфликтолога Григория Перепелицы, «деклассированное и денационализированное население Приднестровья представляло собой сообщество, которое было принято называть «советский народ» или так называемое «русскоязычное» население. Оторванное от своей этнической родины и от своего национального языка, оно жило в координатах советских традиций и представлений о внешней угрозе, равноправии, справедливости в распределении материальных благ». Заложенная в Приднестровье тенденция самоопределения всё в большей мере перерастала в объективный закономерный процесс воссоздания собственной государственности. Приднестровцами овладело состояние «осажденной крепости», выразившееся в лозунгах: «Моя республика меня защитит!», «Каждый имеет свободу выбора своей судьбы!». Таким образом, сплочение народных масс вокруг приднестровской идеи, заключавшейся в защите сложившегося мировосприятия, отстаивании своих гражданских прав, личного достоинства и политических свобод, можно считать периодом кристаллизации процесса приднестровской идентичности. В отличии от других постсоветских общностей, именно приднестровскую достаточно сложно описать существующими идентичностными категориями, поскольку в республике отсутствуют титульный этнос и «ущемляемое меньшинство». Сегодня жители республики идентифицируют себя одновременно как приднестровский народ, а также как представители одной из множества составляющих его этнических групп. Согласно Арнольду Тойнби, история человечества знала 21 цивилизацию. Между ними очевидны цивилизационные разломы, которые до поры до времени нивелируются «политической энергетикой» единых идеологических государств, каким был, к примеру, Советский Союз. С уходом СССР – разломы не ушли, а образовали на цивилизационных границах самостоятельные государства. Одно из них сегодня называется Приднестровьем. За 25 лет своего развития Приднестровье, являясь международно-непризнанным государством, основываясь на внутреннем единстве общества, достаточно эффективно используя геополитические противоречия «сильных мира сего», вышло на уровень государственной состоятельности, соизмеримый с соседями – Республикой Молдова и Украиной. Сегодня Приднестровье вновь поставлено перед необходимостью определять или подтверждать свой внешнеполитический выбор и курс развития государства. За прошедшие 20 лет произошла серьезная трансформация ситуации в регионе. Появление в переговорном процессе между Молдовой и Приднестровьем новых участников – США и Европейского союза привело к внесению ряда инициатив и реализации новых подходов к урегулированию, отразив, таким образом, изменение баланса сил в регионе. Если присутствие США и их интерес к региональным процессам всегда был увязан с вопросами безопасности, то вхождение в регион Европейского союза носит несколько иной характер. На сегодняшний день, очевидно, что присутствие ЕС мотивировано не только “евроинтеграционными” устремлениями Молдавии, но и собственными интересами, связанными с экономической стабильностью региона, нелегальными миграционными потоками, созданием “пояса безопасности” вокруг Евросоюза. Все это позволяет характеризовать присутствие Брюсселя в Молдавии и Приднестровье, как долгосрочную и стратегическую задачу. Исследование интеграционных процессов на постсоветском пространстве убеждает в том, что их становление и успешное функционирование с участием России отвечает не только российским национальным интересам, но и интересам других стран Содружества. Это достаточно хорошо понимают и в Приднестровье. Несмотря на наличие в регионе двух конкурирующих проектов – Европейской интеграционной модели и российского политико-экономического пакета, включающего ЕвраЗЭС и Таможенный союз, Приднестровье определило для себя в качестве национальной идеи евразийское направление, закрепив в концепции внешней политики участие в евразийских интеграционных проектах в качестве главного приоритета. Этот подход логически следует из итогов референдума 2006 года, на котором подавляющее большинство жителей республики высказались за своё будущее вместе с Россией. Молдавия и Приднестровье – это по-своему уникальное пространство юго-восточной Европы, обладающее особым набором поликультурных, мультиэтнических, религиозных связей и богатым историческим наследием. Именно здесь встречались цивилизации Запада и Востока, а великие империи и мировые державы находили возможности для мирного сосуществования и взаимодействия. Это – неотъемлемая часть Русского мира и в тоже время – европейского пространства, при этом часть, обладающая своей спецификой. По сути, регион является «разделенной периферией», территорией, которую Европейский союз и Российская Федерация рассматривают, как собственное ближнее зарубежье. Молдова свой исторический выбор сделала – это интеграция в евроатлантическое пространство, получение членства в Европейском союзе. Приднестровье, базируясь на своих культурных, ментальных, цивилизационных приоритетах, также определило свой вектор развития и ориентируется на восточное пространство, идеологический центр которого находится в Москве. Политологи и социологи в один голос утверждают, что без национальной идеи невозможно создание сильного и сплочённого гражданского общества и государства. «Идеология была отправной точкой для функционирования Приднестровского государства с момента образования республики. Наша идеологическая платформа базируется на объединении граждан в целях защиты своих прав. В рамках этой идеологии вырабатывались и принимались решения на референдумах». Для многих приднестровцев понятие Родина включает как малую родину – непосредственно Приднестровье, где прошло детство, где исторически проживают представители той или иной собственной этнической группы, так и большую – Россию (Советский Союз). На основе приднестровской идентичности строится патриотизм, гражданская ответственность, единство и солидарность граждан республики. В декабре 2011 года в Приднестровье сменилось руководство республики. Тот факт, что политические долгожители, уважая выбор народа, уступили государственный Олимп, не втягивая страну в водоворот гибельного противостояния, по свидетельству зарубежных обозревателей, говорит об уровне демократии, который в Приднестровской республике оказался на голову выше, чем у соседей – Украины и Молдовы. И если с научной точки зрения жителей Приднестровской республики достаточно сложно классифицировать как нацию или народ, то этно-геополитическая реальность в совокупности с историческими предпосылками всё же позволяют всерьёз говорить о сложившемся новом субэтносе – приднестровцы, а также о приднестровцах, как части будущей общероссийской – евразийской идентичности. Янковский Виталий Валентинович, директор Центра российско-приднестровского сотрудничества Приднестровского государственного университета им. Т.Г.Шевченко По материалам РИСИ

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках