День прошел.
На заре,
Облачась в дымовую завесу,
Крикнул в рупор матросам матрос:
–выбирай якоря!
Голос в облаке смолк.
Броненосец пошел на Одессу,
По суровому кряжу
Оранжевым крапом
Горя.

Б. Пастернак. «Морской мятеж»

18 января 2017 г. исполнился 91 год со дня выхода в прокат фильма С.М. Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Об этом сообщили средства массовой информации. История восстания матросов на корабле, получившем имя известного государственного деятеля России, устроителя, генерал-губернатора Крыма Г.А. Потемкина, принесла режиссеру славу и мировую известность. В создании сценария фильма лично принимала участие участница революции 1905 г., член большевистской партии с 1907 года Нина Агаджанова-Шутко. Первоначально название фильма было «1905 год». Восстание на броненосце было одним из завершающих эпизодов картины. В нее были включены и другие события революции 1905 г. — бои на Пресне, Всероссийская железнодорожная забастовка. Однако отсутствие погожих дней в Ленинграде, настоятельные рекомендации ЦИК СССР режиссеру ускорить процесс съемок и успеть к юбилею революции, привели к тому, что съемочный процесс перенесли в Крым и в Одессу. Фильм был снят и смонтирован за 4 месяца! При этом, группа С.М. Эйзенштейна, успешно завершившая незадолго до этого другую картину на революционную тематику «Стачка», действительно, прибегая к новым художественным приемам и стремясь оказать наибольшее воздействие на зрителя, применила новые методы монтажа, образующие «эмоционально-взрывную силу» фильма (как отмечают авторы, «в современном фильме 300-400 склеек, то есть раздельно снятых кусков, а в «Потёмкине» их 1280!»). Кроме того, применялся метод ударных сцен или «монтаж аттракционов», то есть, когда фильм складывался из сцен нагнетающих наибольшее эмоциональное воздействие.

Однако не только погода, но и невозможность снимать фильм на палубе самого «Потемкина» отодвигали начало процесса съемок. В 1923 г. броненосец «Князь Потемкин-Таврический», переживший три переименования после военного мятежа, германский и английский плен 1918 г., когда были взорваны его механизмы и орудия, был отправлен на переплавку. Требовался корабль-дублер.

Вот как описывает сам С.М. Эйзенштейн выбор корабля для съемок: «Весело покачивается на водах Севастопольского рейда крейсер “Коминтерн”. Но он вовсе не то, что нам надо. У него нет своеобразного широкого крупа, достойного цирковой лошади, — площадки юта — плацдарма знаменитой драмы на Тендре, которую нам надо воссоздавать» [Эйзенштейн, 1997: 118]. В результате роль революционного корабля исполнил еще более старый броненосец «Двенадцать апостолов».

В прокате фильм ждал ошеломляющий успех. За две недели проката в Москве фильм посмотрело 300 тысяч зрителей. Но главное, основному прокату предшествовал так называемый закрытый просмотр. Посмотреть новую картину пришли делегаты XIV съезда ВКП (б).

Критики первоначально приняли фильм скептически, однако, как отмечает А.А. Бочаров, почти сразу же немногие критические высказывания в адрес фильма потонули в море восторженных откликов. Кроме того, не следует забывать, что это был фильм, утверждавший официальную, государственную точку зрения на события 20-летней давности. А.А. Бочаров приводит точку зрения современника, режиссера Л. Кулешова, опубликованную в одном из журналов 1926 г.: «Успех картин “Стачка” и “Броненосец «Потемкин»” сразу дал молодому режиссеру (Эйзенштейну было 27 лет) заслуженную популярность советского постановщика. Но не следует забывать, что этот успех был несколько казенным успехом и ни в одной статье, ни в одном разборе картины не было применено критики, ремесленно и по существу разбирающей произведения Эйзенштейна».

Безусловно, следует учитывать, какая связь, какой отклик образуется между произведением и той общественно-политической обстановкой, в которой родилось произведение. В монархической, «исторической» России подобный фильм был бы невозможен не только по причине цензуры, но и потому, что он бы вызвал непонимание и неприятие, ведь он рассказывал о мятеже против существующей государственной власти. В революционной России, напротив, этот фильм находил живой отклик.

Впрочем, столь суровую оценку мог дать и завистник молодого таланта. Но это не совсем так. А.А. Бочаров разыскал в журналах того времени куда более взыскательных критиков фильма — военных моряков.

Один из них, Штурман Р., опубликовал в 1926 г. в журнале «Военный моряк» статью, в которой он пришел к некоторым очень интересным выводам. В частности, он отмечает, что остается впечатление, что постановщики смотрели на свою работу спустя рукава, небрежно.«И в результате — мешанина, винегрет, а не воспроизведение исторического события на море».

На палубе матросы спят в койках, но в реальности специальное приспособление обеспечивает действие распорок, в результате чего «койка превращается в удобную, достаточно широкую постель». «В фильме же, - пишет Штурман Р., – без шкентросов и распорок, койки выглядят как подвешенные, … сильно провисающие гамаки и такие сжатые, каких не бывало в действительности».

«В предобеденное время матросы приходят в палубу спускать подвесные столы. Делают это как будто по команде, все вдруг, то есть так, как это никогда не делалось и не делается: столы спускают поодиночке, по способности. Столы спущены и по приказанию режиссера начинают раскачиваться с борта на борт». Можно предположить, что С.М. Эйзенштейн сознательно стремился показать в неприглядном свете быт матросов, избирая для этого действительно зрелищные, всем понятные образы. Например, у матросов есть столы, но нет скамеек. «Неужели моряки едят стоя?» – недоумевает Штурман Р.

По боевой тревоге матросы бегут с винтовками, что также не соответствовало действительности. «Не собираются ли они отражать эскадру выстрелам из винтовок? Не ожидают ли столкновения вплотную и боя на абордаж (вручную)? Но ведь это 1905 год, а не восемнадцатое столетие», – недоумевает военный моряк.

В данном случае невозможно привести все замечания профессиональных военных, моряков, да это и не нужно, излишне, поскольку мышление, профессиональные навыки и внимание моряков не идут ни в какое сравнение с не столь взыскательным мнением публики. Однако количество «ляпов», а их военный моряк насчитал порядка пятнадцати, позволяет сделать вывод о том, что режиссер и не стремился к соблюдению исторической реальности.

С.М. Эйзенштейн и сам подтвердил правильность данного вывода. Он не мог не заметить критики моряков, поскольку ему было поручено самым тесным образом взаимодействовать с краснофлотцами при создании фильма. В частности, предполагалось привлечь к работе над съемками специалистов Исторического отдела Штаба РККФ «с целью участия в составлении сценария» [РГАВМФ. Ф. Р-80. Оп. 2. Д. 64. Л. 276, 277]. Отвечая на критику, С.М. Эйзенштейн отметил, что «в кино, даже историческом, «важна эмоциональная убедительность, а не документальная точность».

Чем же был на самом деле фильм? Талантливым произведением режиссера, рассказывающем о конкретном историческом событии или своеобразным фентези второй половины двадцатых годов XX в.?

Один из первых упреков в адрес авторов фильма связан с указанием на якобы на неподготовленность восстания. Известный исследователь-краевед, одессит В. Файтельберг-Бланк отмечает, что восстание среди большинства кораблей Черноморского флота было намечено на единую дату и только начало выступления на «Потемкине» спутало планы восставших (команда броненосца рассматривалась революционерами как отсталая и вследствие этого агитация здесь почти не велась; заметим также, что отсталость команды «Потемкина» для революционеров означала, что достаточно большое число матросов могли сохранить верность присяге и государю, тем не менее, дальнейшие события показали, что все-таки боевая ячейка революционеров-практиков или боевиков скорее всего присутствовала). Когда часть команды отправилась на берег (в ходе этой поездки и было куплено злополучное мясо), то всей провизией не удалось запастись, поскольку на рынке и в целом в Одессе действовали агитаторы, стремившиеся дестабилизировать обстановку в городе.

Как пишет В.В. Шигин, «… в Одессе в этот день уже началась забастовка, пришлось закупить 28 пудов мяса в частном магазине Коновалова. Мясо, хотя и не местного, а привозного убоя, было пригодно к употреблению, другого в охваченной беспорядками Одессе в тот момент просто не было. Затем мясо еще более пяти часов пролежало в мешках на горячей палубе миноносца, который задержался в пути на два часа из-за столкновения с вышедшей в море без огней рыбачьей шаландой».

Не обошлось без массовых выступлений и в Севастополе. Поддержка гражданскими лицами выступлений военных активно финансировалось японской разведкой. Как отмечает, В.В. Шигин «японская разведка щедро финансировала революционеров всех мастей с единственной целью — организовывать саботаж на военных предприятиях и железных дорогах».

Незадолго до мятежа на броненосце «Потемкин» командующий Черноморским флотом издал 1 ноября 1904 г. приказ, запрещающий увольнение в город. Это объяснялось тем, что Севастополь наводнили агитаторы различных политических партий и движений, которые вели активную пропаганду среди военнослужащих. Однако, уже 3 ноября несколько тысяч матросов, расквартированных в Лазаревских казармах, потребовали у дежурного офицера выхода в город. Выступление закончилось после того, как матросы, захватив оружие, начали стрелять в воздух и утопили в Южной бухте ворота военного городка, тем самым, обеспечив выход в город. Наиболее криминально настроенные элементы начали грабить офицерские квартиры, куда они устремились в поисках спиртных напитков. Затем матросы сами вернулись в казармы.

Власти подвергли зачинщиков дисциплинарным наказаниями и арестам, несколько сотен матросов были отправлены на Балтику. Однако, никто никого не расстрелял (в фильме в качестве информации, приведшей к кульминации событий, приводится попытка со стороны офицеров расстрелять восставших). Затем, уже в декабре, состоялось еще одно выступление, на сей раз рабочих, которые вступились за моряков, отосланных на Балтику, но и здесь никто не был подвергнут расстрелу. Пятеро были приговорены к каторжным работам, семеро заговорщиков направлялись в арестантские роты, а 16 — в дисциплинарный батальон. В выступлениях приняла участие группа экзальтированных девиц, которые выставляли в окна вагонов, увозивших матросов, красные флаги. Матросам раздавали водку. Неизвестной осталась причина, почему рабочие решили поддержать матросов.

Критический интерес вызывает и главный повод к восстанию — отказ от приема пищи вследствие того, что борщ к столу матросов был приготовлен из червивого мяса. По воспоминаниям участников большинство матросов отнюдь не собирались отказываться от обеда, так как твердо знали, что согласно приказу капитана, мясо было осмотрено, испорченный кусок вырезан, а на корабле достаточно зелени и припасов. Напротив, матросы были насильно удерживаемы от трапезы несколькими своими товарищами во главе с минным машинным квартирмейстером Афанасием Матюшенко (узнав об инциденте с мясом, командир корабля, капитан 1 ранга Е.П. Голиков приказал запастись рыбой).

Подпорченное мясо действительно могло стать благовидным предлогом для начала восстания. В условиях отсутствия холодильников на кораблях мясо портилось (на «Потемкине» холодильная установка еще не эксплуатировалась). Так, например, в 1903 г. на другом судне, «Березине», которым командовал Е.П. Голиков, попытались поднять мятеж именно по причине червивого мяса. Тогда капитан 1 ранга Е.П. Голиков приказал выбросить мясо за борт. Однако, как пишет В.В. Шигин, «позднее станет известно, что сам Матюшенко от себя ничего не придумал. Он действовал в соответствии с переданной ему из Одессы инструкцией, в которой упоминалось именно о червях в мясе, как о самом лучшем поводе для возбуждения команды. В обвинительном акте по делу о мятеже специально отмечалось, что «решение ни в коем случае не есть борща передавалось среди команды еще задолго до обеда». Это подтвердили в своих воспоминаниях моляр Старцев и минный машинист Рыжий, признавшие, что матросы заранее уже решили по свистку дудки на обед не ходить, борща не есть и устроить на корабле бучу».

То есть, в данном случае речь шла о намеренном введении в заблуждение команды с помощью информации о фактах, которые действительно могли иметь место.

Обдуманно было выбрано и время начала бунта. После утренних работ и тренировок матросам перед обедом выдавались 100 грамм водки, после этого сразу подавался обед из трех блюд, обязательно с мясом. Затем начинался «адмиральский час», когда команда отдыхала. «От двенадцати до двух часов по полудни команда отдыхает, расположившись на верхней палубе. На корвете тишина, прерываемая храпом. Отдых матросов бережется свято. В это время нельзя без особой крайности беспокоить людей. И вахтенный офицер отдает приказания вполголоса, и боцман не ругается», - писал писатель-маринист К. Станюкович. Время между приемом водки и приемом пищи использовалось заговорщиками для начала бунта.

Иными словами, указание на недостатки в питании было обязательным для заговорщиков. Так, заговорщики рассчитывали, что их призыв к восстанию найдет больший отклик, поскольку водка выдавалась на голодный желудок и в жарком климате имела оглушительные последствия для организма, если затем прием алкоголя не сопровождался приемом пищи.

Таким образом, команду корабля под тем или иным предлогом лишали пищи, что и произошло на «Потемкине». «Так было и на крейсере «Память Азова» в 1906 году, и на линкоре «Гангут» в 1916-м», - пишет В.В. Шигин.

Дальнейшие события на «Потемкине» показали, что среди заговорщиков не только не было единства, но и существовали различные группировки, имевшие различные установки и планы. Официальная версия восстания указывает, что одним из первых был убит унтер-офицер Г.Н. Вакуленчук, однако на самом деле первой жертвой бунтовщиков стал офицер Л.К. Неупокоев. Смерть же Г.Н. Вакуленчука рассматривается как результат конфликта между представителями противоборствующих группировок — Г.Н. Вакуленчука, представителя так называемой Централки (Центрального революционного комитета Черноморского флота по подготовке восстания в 1905 году), и тех сил, которые стремились поднять восстание в целом на Черноморском флоте и которым не выгоден был уход «Потемкина» из Севастополя, где располагались основные силы Черноморского флота, и А.Н. Матюшенко, представителя Бунда, стремившегося поднять восстание в Одессе и распространить его на весь Юг России. Последним, напротив, было необходимо, чтобы броненосец ушел из Севастополя, а восстание началось раньше общего установленного срока. Для этого и воспользовались уходом «Потемкина» на стрельбы под Одессу. Восстание в Одессе началось 13 июня, за день до событий на броненосце «Потемкин».

Подобная версия расстановки сил среди бунтовщиков объясняет и драматические события, произошедшие на палубе корабля, и путаницу в показаниях участников о том, кто первым был убит (Г.Н. Вакуленчук или Л.Н. Неупокоев) и кто стрелял в Г.Н. Вакуленчука. Ю.Л. Кардашев так описывает эти события: «Во время разбирательства претензии вместе с вахтенным офицером прапорщиком Н.Я. Ливенцевым И.И. Гиляровский задержал в строю около 30 «бунтовщиков», приказал переписать их имена, вызвать на верхнюю палубу караул и принести брезент. Для каких целей нужен был ему брезент, осталось неизвестным. Приказы старшего офицера были восприняты командой, как подготовка к расстрелу... матросы бросились в батарейную палубу, где находились пирамиды с винтовками. Предпринимал попытки успокоить команду и помешать матросам вооружиться, но был выгнан из батарейной палубы, при этом минно-машинный квартирмейстер А.Н. Матюшенко ударил его винтовкой Когда вооруженные матросы начали стрелять по офицерам и выбежали на ют, в завязавшейся схватке выстрелил в артиллерийского квартирмейстера Г.Н. Вакуленчука. По его приказу одновременно с ним в Г.Н. Вакуленчука стреляли начальник караула строевой квартирмейстер А.Л. Денчик и два матроса из состава караула. Чья пуля попала в Г.Н. Вакуленчука — неизвестно. И.И. Гиляровский убит восставшими, тело выброшено за борт».

По версии, изложенной С.М, Эйзенштейном в фильме «Броненосец «Потемкин», Г.Н. Вакуленчук стал жертвой офицерского произвола, и в фильме офицер И.И. Гиляровский гонится за Г.Н. Вакуленчуком и стреляет в спину.

В.В. Шигин пишет, что на момент начала бунта на броненосце «Потемкин» «почему-то одновременно за кормовой артбашней оказались сразу трое — старший офицер корабля капитан 2-го ранга Гиляровский, Вакуленчук и Матюшенко». При этом был убит Гиляровский, смертельно ранен Вакуленчук, Матюшенко же нисколько не пострадал.

В.В. Шигина больше всего смущает нахождение Г.Н. Вакуленчука за этой кормовой башней. То есть, если бы он призывал матросов не слушать уговоры товарищей Матющенко и садиться есть борщ, то он бы находился в гуще матросов, там, где его невозможно убить незаметно. Вместе с тем, очевидцы не могли припомнить, кто стрелял в Г.Н. Вакуленчука (желание скрыть истинных виновников убийства товарища на следствии возможно в том случае, если его убил кто-то из своих, кому могло, пусть даже спустя время, повредить следствие (как известно, А.Н. Матющенко сошел на берег в Румынии вместе с другими матросами «Потемкина», и только спустя время был схвачен на территории Российской Империи; разнятся рассказы участников событий 1905 г. и после Октябрьской революции).

Следовательно, скорее всего матросы стояли в строю, и мятеж еще не начался. Капитан 2 ранга И.И. Гиляровский отозвал Г.Н. Вакуленчука за башню, чтобы убедить его помочь в успокоении команды. На этой встрече мог присутствовать и А.Н. Матющенко, либо потом присоединиться к ней. Вероятно, он убил И.И. Гиляровского и смертельно ранил своего конкурента Г.Н. Вакуленчука и произвел выстрелы из-за башни, а затем представил это перед матросами как нападение И.И. Гиляровского, что и послужило началом для мятежа. Либо А.Н. Матющенко выманил Г.Н. Вакуленчука за орудийную башню и выстрелил в него. Вполне вероятно, что в этом случае он и выбросил Г.Н. Вакуленчука за борт.

Точка невозврата, когда команда раздумывала согласиться ли на доводы бунтовщиков (а обработка команды в рамках подготовки общего восстания на флоте проводилась) или подчиниться приказу старшего офицера и начать прием пищи, была использована в фильме и С.М. Эйзенштейном. Перед приемом пищи палубу корабля застилают брезентом, чтобы потом не драить палубу от попавших остатков пищи. Матросы ели так называемыми «бачками», то есть, группами по 7-10 человек (согласно официальной версии мятежа на «Потемкине» именно при раздаче по «бачкам» борща появился А.Н. Матющенко и начал выкрикивать провокационные лозунги и указывать, что борщ сварен из червивого мяса). Соответственно, каждый «бачок» имел свой небольшой брезент (для «героя» реальных событий А.Н. Матющенко это был действительно момент истины, он видел, что сейчас следом за брезентом принесут бачки с борщом и матросы начнут обедать, тем самым инцидент будет исчерпан). В фильме же С.М. Эйзенштейн показывает большой общий брезент, предназначенный уже для подготовки расстрела матросов, чтобы кровь не попала на палубу.

Исследователи последних десятилетий обращают внимание не только на высокую степень фальсификации исторических сведений в фильме. Материал для фильма и сам проект, воспевающий двадцатилетний юбилей революции 1905 г., были выбраны отнюдь не случайно. «Однако зададимся вопросом, – пишет писатель-маринист В. Шигин, - почему, когда и у кого вообще возникла потребность в создании именно этого фильма, ведь в распоряжении режиссера и сценариста имелось немало других героических сюжетов из недавнего революционного прошлого России? Почему же воспеты в фильме были именно события не социалистической 1917-го, а буржуазной 1905 года революции? Почему не «Аврора», а «Потемкин»?»

На корабле были агитаторы, которые не принадлежали к членам команды. Прежде всего, это члены Всеобщего еврейского рабочего союза в Литве, Польше и России и меньшевистского Одесского комитета РСДРП А. Березовский, назвавшийся «товарищем Кириллом» и сыгравший в фильме С.М. Эйзенштейна самого себя, драматург, прозаик, член Союза писателей СССР К. Фельдман, назвавшийся «студентом Ивановым». Они появились на судне сразу после того, как А.Н. Матющенко привел корабль к Одессе. Были на корабле и другие агитаторы, например, «товарищи Афанасий и Наташа», призывавшие матросов высадить десант и захватить Одессу, используя для этого похороны Г.Н. Вакуленчука. Агитаторы предполагали, что рабочие начнут брататься с матросами. Затем будут захвачены правительственные учреждения и провозглашена Южнорусская республика. Отчасти, этот план попытались привести в действие, но похороны Г.Н. Вакуленчука провожало небольшое количество матросов с «Потемкина». Большинство членов команды, включая Матюшенко, отказались высадиться десантом, поскольку для управления кораблем была нужна полная команда. Кроме того, в десанте должны был участвовать самые проверенные бунтовщики, тогда это ослабило бы их позиции на корабле. Дело закончилось тем, что матросы выступили за то, чтобы «вольные», то есть, гражданские, сошли с броненосца. Исключение было сделано только для «товарища Кирилла» и «студента Иванова».

Фильм задумывался как одно из современных художественных произведений о прообразе первой революции в России. Если бы восстание в Одессе окончилось успехом, то броненосец «Потемкин» мог стать реальной боевой силой, поддержавшей восставших и опорой для заговорщиков, стремившихся создать южно-российскую республику. О планах ее создания историки до сих пор спорят. В советский период восстанию было посвящено только одно исследование.

Современные украинские исследователи усматривают в планах создания южно-российской республики взлет политики «регионального движения», «планировали отделить всю южную часть Украины (в т.ч. Крым) вместе с Одессой и создать Южно-русскую республику. Столицей нового политического образования должна была стать Одесса, где планировалось провести конгресс для выборов президента Южно-русской республики. Президентом республики планировалось избрать известного одесского адвоката и общественного деятеля О. Пергамента».

Подобные планы подтверждает и последующая деятельность революционеров. В ходе волнений в октябре-ноябре 1905 г. в Одессе был образован «Временный комитет» при городской думе», получивший от современников название Конвента.

Попытки создания «местных республик в 1905 г. имели место и в других регионах империи — в Новороссийске, Красноярске, Чите и др. Возникли подобные образования и в Прибалтике, в частности на территории Латвии», - отмечают исследователи.

Судьба Одессы в этих выступлениях неразрывно была связана с Севастополем, поскольку заговорщики не могли не понимать, что близость базы Черноморского военно-морского флота и отсутствие поддержки среди матросов, могли свести любые усилия на нет. Особенно это было актуально, если учитывать, что регулярное железнодорожное сообщение с центром страны было прервано в результате Октябрьской всероссийской политической стачки.

В июне не удалось использовать военный потенциал «Потемкина», поскольку восстание провалилось из-за чудовищных грабежей и вооруженных захватов складов, от которых содрогнулся город. Как уже отмечалось, матросы побоялись высадить десант. Броненосец сделал несколько выстрелов по городу (выстрелы не достигли своих целей, одним из выстрелов был разрушен дом дяди агитатора на палубе броненосца К. Фельдмана). Восстание осенью 1905 г. в Севастополе осуществлялось по той же схеме. Было поднято волнение среди команды новобранцев крейсера «Очаков», поддержанное с берега. Боевую мощь «Потемкина» не удалось применить, так как с корабля по приказу командования были убраны замки с орудий. В ходе двухчасового боя с верными правительству силами, корабли мятежников получили повреждения. После начала обстрела миноносец «Свирепый» предпринял безуспешную попытку атаковать верные императору «Ростислав» и «Терец», но попав под перекрестный обстрел был подожжен и выведен из строя. В Южной бухте был затоплен командой минный заградитель «Буг», так же затонул от полученных повреждений миноносец № 270. Из кораблей правительственной эскадры легкие повреждения рангоута получил только крейсер «Память Меркурия».

Большую роль в подавлении восстания и распропагандировании матросов сыграл командующий Черноморским флотом, вице-адмирал Г.П.Чухнин, который лично объезжал корабли, выступал перед матросами с длительными беседами. По его отъезду экипажи провожали командующего криками «Ура!». Император Николай II, с которым командующий встречался лично 16 июня 1905 г. (последний находился на момент восстания «Потемкина» в Петербурге), поблагодарил адмирала за радение в деле сохранения порядка на Юге России. Революционеры приговорили адмирала к смерти. Первое покушение, осуществленное 23-летней эсеркой Е.А. Измайлович, не достигло своей цели. Затем за организацию покушения взялся лично Б. Савинков, но был схвачен полицией после неудачного теракта против коменданта Севастопольской крепости генерал-лейтенанта Неплюева, осуществленного другими эсерами-бомбистами (в результате погибло около 40 севастопольцев). Только второе покушение на Г.П. Чухнина привело к смерти командующего.

В ходе восстания в Севастополе была осуществлена попытка освобождения участников мятежа на «Потемкине», но большинство потемкинцев ответили отказом на предложение участвовать в новом мятеже. Организаторы восстания на «Очакове» лейтенант П.П. Шмидт, который мог оказаться и на палубе броненосца «Потемкин», матросы А.И. Гладков, Н.Г. Антоненко, кондуктор С.П. Частник были приговорены к смертной казни и расстреляны спустя несколько месяцев.

Бунт на «Потемкине» сопровождался кровавыми убийствами, которые были скрыты героикой фильма С.М. Эйзенштейна. На теле командира корабля Е.П. Голикова впоследствии насчитали около десяти ран от огнестрельного и колющего оружия. Некоторые офицеры и младший командный состав попытались найти спасение за бортом, однако все они были расстреляны выстрелами с палубы корабля. Убийство офицеров было необходимо, чтобы связать экипаж круговой порукой.

«Броненосец «Потёмкин» мыслился как воспроизведение на экране исторического факта. Для того, чтобы придать большую убедительность замыслу, фильм начинался с того, что перед зрителем раскрывалась папка с протоколами допросов, показаниями свидетелей, листовками и другими архивными документами. Затем этот эпизод исчез из фильма при окончальном монтаже. Отвечая на вопрос о том, почему такое значение придавалось событиям, воспетым С.М. Эйзенштейном, следует отметить, что скорее всего победившие революционеры рассматривали восстания в Одессе и Севастополе как прообраз большой революции, победившей в октябре 1917 г., когда были созданы органы государственной власти страны Советов, были образованы советские республики.

Фильм рассматривался как часть других художественных произведений, воспевающих героику революции. Следующим фильмом С.М. Эйзенштейна стал «Октябрь». Иными словами, «Потемкин» должен был стать своеобразной художественной точкой отсчета, своеобразным художественным анализом образования нового государства, начиная от самых его истоков, самых предварительных форм. Не случайно и то, что С.М. Эйзенштейн начинает новый фильм «Октябрь» с эпизода разрушения памятника императору Александру III (на самом деле памятник находился в Москве, аневПетрограде, иневфеврале 1917года, ауже после Октябрьской революции, в1918году).

Широкое значение кино как искусству в рамках празднования 20-летия революции 1905 г. придавалось еще и потому, что революционные фильмы рекламировали вождей революции и, прежде всего, Л.Д. Троцкого. С.М. Эйзенштейн снял известного деятеля революции в своем первом фильме «Стачка». Л.Д. Троцкий сыграл роль революционера-агитатора в эпизоде митинга рабочих Коломенского завода. По мнению кинематографистов тех лет, Л.Д. Троцкий имел безупречную фотогеничную внешность. К середине 1920-х революционер превратился в самое популярное политическое лицо советского экрана: хроникальные кадры с его участием включались даже в игровые постановки («Красные дьяволята». 1923, реж. И. Перестиани; «На крыльях ввысь». 1923, Б. Михин; «Необычайные приключения мистера Веста в стране большевиков». 1924, реж. Л. Кулешов). Активное навязывание зрителю этого образа начало раздражать критиков. Критик В. пишет: «У нас ни одна агитфильма не обходится без речи т. Троцкого. Образ т. Троцкого шаблонизируется, из него делают свадебного генерала, опошляют его традиционным кинематографическим применением. Пора перестать. Всегда затасканный прием обиден, но когда затасканным приемом становятся речи т. Троцкого, тогда это совсем уж нестерпимо».

«Октябрь» уже не ждет столь оглушающий успех, хотя фильм и считается одной из вех в развитии советской кинематографии об Октябрьской революции. Примененный в «Броненосце «Потемкине» «монтаж аттракционов» в «Октябре» был дополнен «интеллектуальным монтажом» посредством образов, «последовательность которых должна была порождать в сознании зрителя определенные ассоциации и понятия». Так, например, выступление на съезде меньшевика С.М. Эйзенштейн смонтировал с рядом арфисток, перебирающих струны, а после речи эсера на экране появляется балалайка (намек на то, что партия называла себя «крестьянской»). Музыкальные инструменты задумывались как метафоры убаюкивающего или легкомысленного выступления ораторов. Слова большевика, выходящего затем на трибуну, монтажно подтверждались выстрелами орудий. Видимо, таланту и изобретательности С.М. Эйзенштейна позавидовали бы и современные телевизионщики.

Американская киноакадемия признала «Броненосец "Потёмкин"» лучшим зарубежным фильмом 1926 года. «Вот теперь я в первый раз готов признать, что театр должен уступить дорогу кино», - сказал великий театральный режиссёр М. Рейнгардт после просмотра шедевра Эйзенштейна. Критики разных стран сравнивали «Броненосец «Потёмкин» по уровню с «Илиадой», Девятой симфонией Бетховена, даже предполагалось дать фильму специальную Нобелевскую премию в области кино.

В 1976 г. итальянский режиссер и актер Паоло Виладжио в одном из эпизодов своей комедии «Фантоцци Второй Трагический» вывел легендарный фильм под гротескным пародийным названием «Броненосец „Котёмкин“ Сергея Эйнштейна». Эпизод заключался в том, что начальник мелкого клерка Фантоцци (героя комедии), являясь страстным поклонником великого фильма, принуждает всех своих подчинённых каждый вечер после работы смотреть этот фильм и обсуждать его. Никто не смеет возразить начальнику, хотя все возмущены его самодурством. Первым не выдерживает Фантоцци, который на очередном сеансе на весь зал восклицает: «Это же редкое дерьмище!» Взбунтовавшиеся служащие сжигают плёнку с надоевшим фильмом, а начальник оказывается в тюрьме. Но вскоре его освобождают, и он, мстя своим служащим, заставляет их заново переснять фильм.

Был ли фильм правдой? Сегодня в литературе и кино получил большую популярность жанр фэнтези, рассказ о сказочных и мифологических мотивах. Лучше уже Гарри Поттер, там все честнее. В.В. Шигин называет этот немой фильм историко-фантастическим. Гримаса истории, на которою, видимо, и рассчитывали заказчики фильма, состояла в том, что уже содержание событий, описанных в С.М. Эйзенштейном в фильме, воспринималась как реальность, как правда.

Реальный же броненосец в своей судьбе медленно устремился к берегам Румынии. Из донесения начальника Таврического губернского жандармского управления в Феодосии от 25 июня 1905 г. стало ясно, что во время перевозки на борт суда провизии бежал один из матросов, сообщивший об общей численности экипажа, значительном числе недовольных восстанием среди молодых матросов, о руководителях из числа штатских, севших в Одессе, один из которых, судя по фуражке, студент. «Провизии нет, и команда уже 4 дня питается сухарями, пьянствует, состояние духа ее угнетенное и разногласие в распоряжениях и неисполнительность видны на всем: людей боятся отпускать с катера, чтобы не убежали, динамо-машины не действуют, отчего не могут стрелять 12-дюймовые орудия, чистка броненосца не производится и команда утомлена и расстроена…».

При подходе к румынской границе боевики Матющенко выбросили в море красный флаг (его в черно-белом фильме раскрашивал вручную С.А. Эйзенштейн; у моряков красный флаг с косицами является сигнальным, одно из его значений «Стреляю в цель», именно его выбрасывал броненосец, когда стрелял по Одессе или грозил бомбардировкой Феодосии или Констанце; когда корабль уже вернулся в Севастополь из Констанцы, то он тоже поднял красный флаг, что означало разгрузку боеприпасов).

После того как команда сошла на берег, румынские солдаты подняли свой флаг. Затем флаг сняли, а румынский король вынужден был извиниться за этот инцидент перед Николаем II. Около 110 человек решили вернуться в Россию, именно их, не участвовавших в избиениях и убийствах офицеров, пытались освободить матросы с «Очакова». Остальные потемкинцы предпочли чужбину.

26 июня броненосцы «Чесма» и «Синоп» в сопровождении миноносцев вывели «Князь Потемкин-Таврический» из румынского порта и привели в Севастополь. Перед отплытием на корабле подняли Андреевский флаг, палубу окропили святой водой. Николай II в те дни писал в своем дневнике: «Дал бы Бог, чтобы эта тяжелая и срамная история поскорее окончилась». Погибшего капитана корабля, героя двух войн Е.П. Голикова, оболганного советской историографией, император знал лично.

На самом деле у этой истории есть и еще одна сторона. Рассчитывая на боевую мощь корабля, революционеры все-таки просчитались. Введенный только в эксплуатацию, корабль не готов был стрелять из главного калибра. Страшно подумать, чтобы было с Одессой, если были бы задействованы основные огневые возможности «Потемкина». Главный калибр составляли четыре 305-мм орудия, масса снаряда составляла 331,7 килограмма, скорострельность 0,75 выстрела в минуту.

Конечно, банда Матющенко, по свидетельству ее членов, готова была залить Одессу кровью, но орудия броненосца, включая 152-мм и 75-мм орудия, не были достаточно пристреляны. Да и матросы в основной своей массе были против стрельбы по мирному городу. Трудно представить, что чувствовали моряки начала XX в., многие выходцы из села, привыкшие уважать царя и Отечество, когда огромный корабль стрелял по Одессе. К сожалению, улицы красивого, южного города и так были в зареве пожарищ от горящих складов, которые грабили на протяжении нескольких суток лихие люди (это привело к такой дезорганизации в городе, что само по себе перечеркнуло замыслы заговорщиков, восстановить порядок силой матросов, отказавшихся сойти на берег, они не могли, а пушки «Потемкина», произведя несколько выстрелов, включая холостые, замолчали).

С другой стороны, вряд ли заговорщики не имели представления об истинном положении вещей на броненосце «Князь Потемкин-Таврический». Вполне возможно расчет была на «внутреннюю Цусиму», что корабли Черноморского флота уничтожат или нанесут ущерб друг другу. В ближнем бою против пяти броненосцев, верных царю, «Потемкин» был бы просто уничтожен и потоплен. Команда это также понимала и на решительные действия после убийства офицеров тоже уже не шла.

Японская разведка, представленная полковником М.Акаси, послужившим для А.И. Куприна прообразом капитана Рыбникова, активно снабжала деньгами российских социал-демократов. На революцию в России было выделено 1 млн. иен золотом, что примерно равнялось 32 млн. долл. США. М. Акаси встречался с Парвусом, Лениным, организовывал конференции социал-демократов (встречался он и с Георгием Гапоном).

Исследователи еще должны установить полную картину создания Японией «второго фронта» в тылу врага в русско-японскую войну. После революции в России вышла брошюра о тайных мероприятиях японцев на территории России. После ее выхода японская сторона отозвала М. Акаси, который в то время уже работал в Европе. Как известно, замысел японцев в 1917 г. повторило германское командование.

Последний участник бунта на «Потемкине» Иван Бесшов (фамилия жены-англичанки, настоящая фамилия Соколов) умер в Ирландии в 1987 году в возрасте 104 лет. В начале 20-х гг. он открыл в Дублине ресторан быстрого питания «Рыба и картофель». В нем подавали большой кусок рыбы во фритюре и картофель-фри. Сегодня внуки И. Бесшова управляют сетью заведений, владеют сетью автомобильных салонов и торгуют «Бентли». Сам И. Бесшов умер миллионером.

Однако дело не в этом. Судьбы других потемкинцев, разбросанных по всему миру, от Южной Америки до Канады, сложились не так удачно. По наблюдениям трюмного механика, поручика А.М. Коваленко, «...людей решительно настроенных, готовых стоять до конца, было человек полтораста, между ними душ пятьдесят были, кроме того, люди совершенно сознательные и более или менее развитые... Явно враждебных революционному направлению было душ семьдесят во главе с кондукторами и, пожалуй, прапорщиком Алексеевым Остальная часть команды, хотя и была... в общем, проникнута революционным настроением, однако совершенно не была воспитана в этом направлении и потому являлась элементом весьма неустойчивым».

Дело не в этом. Позор «Потемкина», а затем и его поражение выросли из равнодушного приятия той ситуации, которая была в России. Ситуация на палубе корабля была моделью ситуации во всей стране. Пропаганда либеральной прессы, желание поражение собственному правительству, участие в заговорах и забастовках привели к такому настроению в обществе, которое было выгодно врагам Родины. Духовное помутнение привело к тому, что покрылись пеленой все национальные интересы, осознание того, что вредно или полезно твоей стране. И когда? В годы войны? Командующий флотом, вице-адмирал Г.П. Чухнин писал в донесении от 17 ноября 1905 г.: «Мы победили здесь революцию, за что на наши головы посыпятся проклятья со всех сторон, во всех газетах и устно на всех перекрестках, но не возвысятся русские голоса в одобрение или поддержку борцов за целостность государства».

Только ли эсеры-бомбисты, революционеры всех мастей виноваты в том, что мы утеряли «историческую» Россию? Если только в одном «Потемкине» намешано столь идеологических диверсий, напластований, мифов, то что представляет собой история октябрьского переворота, что представляет собой эта колоссальная кровавая страница в нашей истории, юбилей которой мы собираемся отмечать. Может быть не даром фильм «Октябрь» С.М. Эйзенштейн начал с образа разрушения памятника именно императору Александра III?

До революции молодой С.М, Эйзенштейн нарисовал карикатуру. На ней был изображен король Людовика XVI, свергнутый Французской революцией 1879 г. и казненный по приговору суда. Людовик рассматривает портрет императора Николая II и говорит «Легко отделался». За карикатуру С.М. Эйзенштейну заплатили 10 рублей.

Революции не начинаются в те дни и в те даты, которые затем отмечаются историками в монографических исследованиях и календарях, начало русских революций не в первые десятилетия XX в., и даже не в последней трети века девятнадцатого, или еще ранее. Великие социальные катаклизмы, когда брат идет на брата, а сын идет на отца, связаны с нарушением важнейших и первостепенных, естественных истин, существовавших веками и тысячелетиями, с нарушениями в духовной сфере. Нам только кажется, что законы социальной, общественной жизни слишком далеко отстоят от природы человека как носителя человеческой сущности. Поврежденная в результате грехопадения человеческая природа дает о себе знать и в общественных отношениях.

Россия была третьей из крупных монархий, которая пала под натиском революции. Особенность ситуации в России заключалась в том, что наряду с политическим строем полностью были изменены начала экономического развития общества и его мировоззренческие основы. Как правило, о деятельности русских императоров нам рассказывают скучно, буднично: поднялись налоги, начался кризис, закончилась война. Возможно, следует особенно пристально вглядеться в судьбы, обстоятельства жизни русских монархов XIX в.: Александра I, Николая I, Александра II, Александра III, постараться понять, насколько тяжелая ноша выпала на плечи императора Николая II.

21 января 2017 г. министр культуры Российской Федерации В.Мединский обратился в Минобрнауки России с просьбой поддержать введение в школах курса истории российского кино в качестве дополнения к урокам литературы и истории. Как мы уже отмечали ранее, для фильма «Броненосец «Потемкин» следует ввести специальную рубрику.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках