Не менее, чем за месяц до Царских дней, отдельные лица, имеющие отношение к Следственному Комитету, заявляли в частных беседах, что скоро «екатеринбургские останки» будут объявлены подлинными, царскими. И что же? Это «скоро» пришлось на 16 июля, т.е непосредственно на Царские дни, очевидно, объявление сознательно было приурочено к ним. Деяние редчайшее по своей неприглядности. Такая оценка имеет две причины.

Первая. Смущение народное и — разделение народное. Человеку, живущему по совести и предполагающему то же в других, просто невозможно представить, чтобы заявление столь серьезной, общенациональной значимости было сделано без настоящих к тому оснований. Если он не вникал в проблему останков, то и не имеет причин сомневаться в объявленном научном результате, а значит, и причин к «негативу» — на что и расчет. В то же время среди православных, почитающих Царскую Семью, весьма распространенным является неприятие сердцем соответствующей идентификации. Вот и разделение.

Вторая. Безосновательность. Если бы останки и вправду были царскими, это была бы величайшая национальная святыня. Следовательно, заявлять об их принадлежности Царской Семье можно, лишь имея на то все основания. А в данном случае? Лукавство и спекуляция на доверии к науке. Из отдельных выражений заявления СК следует, будто весь комплекс исследований завершен, хотя внятно говорится только об исследованиях генетических. При этом умалчивается невыполнение обещаний, не раз оглашавшихся владыкой Тихоном (Шевкуновым): будто бы будут и публикации всех материалов следствия, и широкое научное обсуждение. Ничего этого не было. Не было практически никаких возражений оппонентам!

Более того, с весны текущего года не было никаких публикаций в пользу признания останков царскими, если не считать выступлений Анатолия Степанова, заявлявшего, что Царь ходил к зубному врачу только пообщаться, а также публикаций Аксючица, мягко говоря, неразумных.

Уже ранней весной получили широкую известность публикации Агаджаняна и Оболенского не только на портале «Православие.ру», но и в светской печати, замалчивать появление которых для всякого нормального человека означает пассивно признавать их справедливость, настолько их критика версии «Поросенкова Лога» весома. Ну, хорошо, замалчивание — но ведь дальше тогда было б естественным и «заматывание» вопроса. Так нет! Заявление — и в какой момент!

Предисловие

Читатель помнит, что в течение более, чем полутора лет, при педалированном напоминании общественности насчет «подписки о неразглашении», не было известно ничего о деятельности нового следствия. Затем, с начала июля 2017 года, на портале «Православие.ру» начались публикации как «за» (признание останков царскими), так и «против». Тем самым выполнялось указание Его Святейшества о необходимости честных и открытых обсуждений проблемы останков. Увы, говоря о двух сторонах — «pro» и «contra», — их публикации следует назвать лишь дуэтом, но никак не диалогом, не обсуждением. За многие месяцы появилось лишь одно содержательное возражение оппонентам версии «мостика под шпалами»: В.Н. Соловьев привел ранее неизвестные показания кучера Елькина, из которых, как он считает, следует, что Юровский покинул Екатеринбург не 18, а 19 июля 1918 года. Все другие возражения были (если они были, ибо обычно ответом было молчание) отговорками. Итак, необходимо повториться. Многое из того, что следует ниже, уже приводилось. В целом настоящая статья следует пунктам заявления представителей православной общественности («Останки: итоги и перспективы»), оставшегося, к сожалению, лишь заявлением. Так же, как и в заявлении, тезис будет поясняться, а для желающих получить основательное обоснование тезиса будут приведены соответствующие ссылки. Наконец, нельзя не напомнить читателю о «железном правиле криминалистики»: если есть доказанный факт, противоречащий выводу, вывод неверен.Как в 1990-е годы, так и теперешним следствием это правило полностью игнорировалось. Более того, имеет место своеобразная ситуация. Все факты противоречат заключению СК. Судите сами.

О версии Николая Соколова

Всем известно, что следователь Н.А. Соколов (1882-1924) пришел к выводу, что тела царственных мучеников и их верных слуг были сожжены у шахты №7 в урочище Четырех Братьев под Екатеринбургом. Следствием Соловьева это игнорировалось, потом высмеивалось, потом трансформировалось так, будто сожжения не было, конечно, но Соловьев — преемник Соколова, отдавалось будто бы должное... Новое следствие вернулось к первому варианту. Игнорирование заключений Соколова сопровождалось, правда, несильными (чтобы не потребовалось обоснований) выпадами против Соколова, утверждениями, будто Соколов не так уж был уверен в своих заключениях и т.п. Весомо (якобы) звучало утверждение В.Л. Попова (и некоторых других ученых) о невозможности сжигания 11 тел на Ганиной Яме. Вспоминались (не совсем правомерно, если захотите, вы услышите об этом у Григорьева в беседе на телеканале «Союз») индийские традиции сжигания умерших. Главное, что одновременно с невозможностью сжечь 11 тел за двое суток утверждалась возможность сжечь два тела (в Поросенковом Логу) за два часа! На вопрос «А как?» следовал ответ: «Не знаем, но было». Не говорим уж о том, что, при добросовестном выполнении обязанностей, следствие обязано было проработать версию Соколова. Ограничились «укусами».

Версия Н.А. Соколова получила основательное подтверждение в работе Григорьева «Тела сожгли у Ганиной Ямы».Работа же С.Н. Верховской «Ошибочный вывод экспертов в ключевом вопросе следствия»и подтверждает версию Соколова, и разъясняет недоразумения и ошибки новых экспертов, связанные с этой версией.

Историческое обоснование отсутствует

Историческим обоснованием версии подлинности «царской могилы» на Поросенковом Логу служит т.н. «Записка Юровского». Этот документ может рассматриваться только как «документ» в кавычках. Вопрос о необходимости его серьезной исторической экспертизы ставился и в 1990-е годы, и в недавнее время, но оставался «растворившимся в воздухе». Помимо того, что и написан он был исходно совсем не Юровским, и разные варианты его (1920 года и 1934 года) друг другу противоречат, просто если взять его содержание (в любом варианте) как последовательность эпизодов, то встречаешь и несуразицы, и прямую ложь — буквально в каждом эпизоде! Может ли такой документ служить историческим обоснованием подлинности «царской могилы»?

О несостоятельности «Записки» как исторического документа было внятно заявлено еще 20 лет назад в сборнике «Правда о екатеринбургской трагедии» (М.1998) — см. статьи Ю. Буранова, С. Беляева, Н. Росса. В современной полемике следует отметитьпубликации В. Алексеева «Две правды историка в кавычках»,А. Мановцева: «О доверии к «Записке Юровского» не может быть и речи»,«К версии Покровского-Юровского»). Надо сказать, что в защиту «Записки» как правомочного документа выступил Юрий Александрович Жук, военный историк, оружиевед, исследователь проблем, связанных с цареубийством, один из горячих сторонников версии «Поросенкового Лога» — он опубликовал статью «Записка Юровского. Мнимые противоречия подлинного документа. Ответ А.А. Мановцеву».Ответ Ю.А. Жуку, выявление голословности, а порой и несуразности его утверждений, а также дополнительные рассмотрения, относящиеся к «Записке», содержатся в статье А.Мановцева и В. Афонского«К версии Покровского-Юровского».

Находке Рябова верить нельзя

Следствие 2015-2018 гг. и не думало утруждать себя вопросом о характере находки Гелия Рябова и Александра Авдонина в 1979 году. При этом, если Александр Николаевич был бы явно уже не в состоянии давать показания, то вдова Рябова, участвовавшая в той «экспедиции», могла бы что-то сообщить и сейчас. Существуют дневник Рябова, воспоминания Рябова, опубликованные в журнале «Континент» № 38 (2011), имеются показания Авдонина следствию 1993 года.

Наконец, есть книга, в которой Рябову и Авдонину уделяется внимание с привлечением документов. Это книга князя Андрея Кирилловича Голицына «Кому же верить? Правда и ложь о захоронении Царской Семьи» (М.Грифон. 2011, 2013 — далее Голицын), бывшего членом Правительственной Комиссии 1990-х годов в качестве тогдашнего председателя дворянского собрания. В ней выразительнейшим образом показана сомнительность всех рассказов и Рябова, и Авдонина, противоречащих не только друг другу, но — в разных публикациях — и самим себе. В недавно вышедшей книге историка П.В. Мультатули «Император Николай II: екатеринбургская голгофа» (М. Двуглавый орел. 2018) в части пятой «Уничтожение тел и «екатеринбургские останки»» также выявлена исходная сомнительность находки. В частности, Мультатули очень просто освобождает от романтики «ореол Щелокова» вокруг той истории. Щелоков (министр МВД, покровитель Рябова) и Андропов (председатель КГБ, инициатор разрушения Ипатьевского дома) весьма враждовали, и если бы поиски «царской могилы» не курировал КГБ, Щелокову, в связи с запрещенной «Романовской темой», пришлось бы очень и очень плохо. Вспомним также так и оставшиеся непроясненными, но, очевидно, неслучайные слова В.Н. Соловьева, произнесенные осенью 1995 года в открытом телевизионном эфире насчет «царской могилы» и ее местонахождения: «Для властей это был, так сказать, секрет полишинеля» (Голицын, стр. 243).

Можно было бы ограничиться сказанным. Но, думается, стоит привести один выразительный конкретный факт, зафиксированный, к примеру, проф. В.Л. Поповым в открытом письме священноначалию 2007 г.Под номером первым в ряду сомнений и вопросов, Попов пишет: «Существенно неустраненное противоречие вматериалах уголовного дела. Изпротокола осмотра места происшествия от11−13.07.91 следует, что размеры захоронения 1,5×2,1 метра, останки лежат вдва яруса. Изобъяснений А.Н. Авдонина и Г.Т. Рябова, также имеющихся вделе, следует, что в1979 году оба этих гражданина извлекли три черепа иззахоронения, при этом они ограничились раскопом размерами 0,5×0,5 метра всеверо-восточном углу захоронения. При анализе объективно зафиксированного расположения костных останков взахоронении следует, что два изтрех черепов, которые извлекли Авдонин иРябов в1979 году, немогли технически быть извлечены изглинистой почвы, так как находились нарасстоянии около 1−1,5 метров открая раскопа, сделанного в1979 году Авдониным иРябовым. Рябову, вовремя слушаний вГосударственной Думе, вприсутствии следователя Соловьева, было предложено объяснить это противоречие. Рябов объяснений недал, аСоловьев непопытался ихустранить. Невольно возникают вопросы: извлекалисьли черепа иззахоронения в1979 году? Может быть, черепа неизвлекались в1979 году, абыли помещены взахоронение в1980 году, когда Авдонин иРябов повторно «работали» взахоронении? Может быть, Рябов иАвдонин в1979 году производили раскоп нетак, как они рассказали всвоих объяснениях прокурору в1991 году?» (выделено нами – авторы.)

Приговор Комиссии и следствию 1990-х годов

По понятной причине современное следствие, посвященное исследованию останков, уклонилось от каких-либо общих заключений в адрес деятельности Правительственной Комиссии и следствия 1990-х годов. Результат-то должен быть тем же... вот и ограничились (порой весьма резкой) критикой В.Н. Соловьева. Однако есть упомянутая книга князя Голицына, о достоверности которой читатель может судить по числу приложений-документов. Таковых — 63. Книга князя Андрея Кирилловича выразительно показывает сквозные лживость, тенденциозность и фальшь тогдашних Комиссии и следствия. В частности, существует такой документ: решение Комиссии о ненужности исторических исследований. Это был ответ на неоднократные заявления проф. В.В. Алексеева о необходимости таковых. Примечательно и никому не известно, что Комиссия состояла, в основном, из чиновников, было лишь два ученых – историк академик В.В. Алексеев и церковный археолог С.А. Беляев. Каждый из них, по «успешном» завершении работы Комиссии оставил свое особое мнение, не согласное с заключением Комиссии. Об этом, однако, просто никто не знал. Но, на мой взгляд, самым выразительным является то, что итоговое решение о признании останков царскими было подписано... одним человеком: Борисом Немцовым. Остальных пригласили выпить по рюмке коньяка «Мартель» в честь завершения работы.

Надежда на будущие поколения — что они назовут все же белое белым, а черное черным в вопросе о «екатеринбургских останках».

Книга Голицына давно разошлась, и мы предлагаем тем, кто заинтересовался, статью А.Мановцева, как бы «дайджест» этой книги «Пора выносить вотум недоверия».

Неправомерность генетических исследований

Новое следствие по проблеме останков, столь открещивавшееся от деятельности когда-то бессменного В.Н. Соловьева, по сути является «достойным» его преемником. Яркий пример — все тот же акцент на генетику. Есть и другие примеры: так новым следствием также взята на вооружение и полноценно используется давняя (по сути, советская) тактика — замалчивания того, что неугодно. В частности, замалчивается непригодность применения генетической экспертизы для исследования екатеринбургских останков. Вот одна из публикаций судмедэксперта Ю.А. Григорьева по данному поводу. А вот беседа с Юрием Александровичем на телеканале «Союз» вечером 17 июля с.г.

Допустим, однако, что такая экспертиза была бы возможной, правомерной. И приведем короткое и простое сравнение. Пусть, скажем, генетическая экспертиза установила отцовство, а при этом у предполагаемого отца есть доказанное 100%-ное алиби на момент зачатия - никакой суд не признает такой экспертизы как аргумента в пользу отцовства. В данном случае 100%-ное «алиби» обеспечивается, прежде всего, независимыми стоматологическими исследованиями, показывающими, что череп № 4 не мог принадлежать Николаю II, к чему мы вскоре обратимся, но также и всеми другими пунктами этой статьи. Вспомним также, что с самого начала новых исследований говорилось и подчеркивалось: вывод может быть сделан только при комплексном подходе.

Наконец, нельзя не сказать и о генетических исследованиях Льва Животовского 2003 года. Известно, что им, совместно с американским генетиком А.Найтом, было тогда установлено радикальное несовпадение генетических результатов, относящихся к скелету №7, приписываемому Государыне, и генетических результатов, полученных с помощью образца тканей, взятых у святых останков преподобномученицы Елизаветы Федоровны. Это не раз высмеивалось В.Н. Соловьевым. Владыка Тихон (Шевкунов) косвенно говорил именно об этом, когда в памятном докладе на конференции в Сологубовке (март 2017 г.) упомянул о своем вопросе, адресованном иерархам РПЦЗ, предоставляла ли Зарубежная Церковь частицу мощей преподобномученицы для исследований. Известно, что не предоставляла, и палец Великой Княгини был получен Л. Животовским и А. Найтом иным образом.

Вопрос такой. Почему в теперешних исследованиях не привлекались святые мощи преподобномученицы? А они совсем не привлекались, и всякому ясно, что это происходило не потому, что могли возникнуть трудности в получении соответствующих образцов. Позволю высказать догадку, которую считаю единственным объяснением. Святые мощи преподобномученицы не привлекались потому, что в случае их генетических исследований подтвердились бы результаты Животовского 2003 года.

Антропологические противоречия

Если вспомнить о «железном правиле криминалистики», то для отвержения заключения СК подойдет такой уже факт, который, при условии честности, должен был бы помешать признанию останков царскими еще в 1998 году. Великой Княжне Анастасии приписывают скелет № 5, но он не является наименьшим по росту средискелетов, приписываемых Великим Княжнам. В соответствии с данными, которые приводит проф. В.Л. Попов в своей книге «Где Вы, Ваше Величество?» (СПб 1996, стр. 112-113) самым низким по росту является скелет № 3, причем по возрасту — самым старшим из скелетов, приписываемых Великим Княжнам (№ 3, № 5, № 6), и это означает, в частности, что скелет № 3 не может принадлежатьни одной из них.

Однако было заявлено большее, и мы продолжим.

На черепе № 4 нет следа сабельных ранений. Напомним, что наследник Николай Александрович получил сабельные ранения в голову от японского полицейского во время путешествия по Востоку в 1891 году. Следствие 1990-х годов следов ранения не обнаружило и очень «убедительно» показало, что и не должно было быть никаких следов. Новое следствие следы сабельных ранений обнаружило усилиями проф В.Л. Попова, который даже показывал в своем выступлении на Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре соответствующий слайд. Но на слайде между следами сабельных ранений — два миллиметра, а по рапорту трех врачей, осматривавших Наследника сразу после ранения, между следами сабельных ранений — шесть сантиментов! См. статью Григорьева «Фантазии экспертов и бритва Оккама».

Ассимметрия подбородочного выступа: у черепа № 4 правый подбородочный выступ длиннее левого, в то же время можно наглядно убедиться, что у Царя-мученика напротив: левый подбородочный выступ длиннее правого — см. статью Э.Г.Агаджаняна.

Несовпадение черепов № 4 и № 7 с профилями Государя и Государыни. Понятно, о совпадении или несовпадении можно говорить, имея в распоряжении опорные точки на черепе и те же – на профиле.Впервые об указанном несовпадении было заявлено в полемике на портале «Православие.ру» в статьях А.Мановцева «Череп № 4 не мог принадлежать Императору»и «Череп № 7 не мог принадлежать Императрице». Конференция 27 ноября 2017 года в Сретенском монастыре началась с выступления Сергея Никитина, опровергнувшего результат исследований петербургских художников-анатомов. Однако Э.Г. Агаджанян убедительно показал (буквальные!) «натяжки» Никитинаи подтвердил несопадение.

Стоматологическая экспертиза всегда считалась весьма доказательной. И вот, стоматологические данные наиболее основательно и однозначно показывают, что «екатеринбургские останки» не имеют отношения к Царской Семье. Состояние зубов черепа № 4 не только публицисты и историки, как Анатолий Степанов, но даже и такой крупный ученый-стоматолог, как В.Н. Трезубов, связывали с так называемой дентофобией Царя — боязнью лечения зубов. Простите, ни один нормальный человек, хоть в какой-то степени знакомый с личностью Государя, не поверит, что он боялся лечить зубы. На этот предмет есть внятная статья историка Алексея Оболенского «Что делал Император Николай II у зубных врачей?»— лечил зубы, конечно. Читатель мог заметить однородность ссылок — на один и тот же сайт. Это сайт Эмиля Агаджаняна «Царская правда. Исследование судьбы Императора Николая II и его семьи»— интересующемуся читателю стоит иметь этот сайт в виду, ради еще большей полноты картины в плане критики «мостиковой» версии. Сейчас мы заново на него сошлемся, но вначале скажем, что Эмиль Гургенович Агаджанян— известный, востребованный, активно работающий врач-стоматолог, создатель и генеральный директор «Клиники Доброго Стоматолога». На мой взгляд, сокрушающую картину несоответствия останков Царской Семье содержит его статья «Не Царские это зубы», в которой рассматриваются зубы и их лечениевсей Семьи. Но вообще статей, отрицающих подлинность останков и связанных именно со стоматологией — целый, можно сказать, комплекс, мы выбрали лишь одну как самую выразительную. Отсылаем читателя на указанный сайт.

Замечания к заявлению антрополога Дениса Пежемского

19 июля с.г. на Всероссийской научно-практической конференции XVI «Романовские чтения» в Екатеринбурге российский антрополог и археолог Денис Пежемский, член Патриаршей комиссии по изучению «екатеринбургских останков» и член комиссии Следственного Комитета, выступил с докладом «Причины, цели и задачи второго этапа экспертиз “екатеринбургских останков”.

Прежде всего отметим, что прозвучавшее 16 июля заявление Следственного комитета о завершении генетических исследований и успешной идентификации екатеринбургских останков. Д. Пежемский назвал «фальстартом». Можно заключить из этого, что заявление СК было сделано без согласования с Церковью. Как член комиссии Следственного Комитета, Д. Пежемский не мог не знать состояние дел с генетическим исследованием образцов тканей от скелетов из екатеринбургского захоронения. Как член Патриаршей комиссии, он осведомлен о ходе и результатах аналогичных исследований в ходе работы Патриаршей комиссии, независимых от следствия. Естественно заключить, что результаты существенно разнятся. Такой ход мысли должен быть, нельзя не заметить, в особенности близок и понятен читателю, вкусившему «сбор информации» при советской власти. Да, да, и здесь то же самое: из-за полнойзакрытости как следствия, так и комиссии, мы вынуждены прибегать к давним «наработкам»: читать между строк и т.п.

Теперь рассмотрим элементы доклада Д. Пежемского, имеющие прямое отношение к нашей публикации и носящие, с нашей точки зрения, знаковый характер.

Д. Пежемский повторил, что 20 вопросов Священного Синода первой комиссии СК остались без ответа. Странно ничего не сказать при этом: а как же сейчас с ответами? На наш взгляд, нежелание следствия (как первого, так и теперешнего) отвечать на вопросы Священного Синода подтверждает наши выводы об отсутствии у следствия объективных доказательств принадлежности екатеринбургских останков Царской Семье.

Антропологическая экспертиза, по словам эксперта, не поддерживает версию о фальсификации погребения. Интересная формулировка: «не поддерживает». Подобного рода выражения в лексиконе эксперта неприменимы. Такая формулировка свидетельствует об отсутствии у антропологов объективных данных для исключения фальсификации захоронения, но они отклоняют эту версию по не имеющим отношения к науке основаниям. Например потому, что она им по каким-то причинам невыгодна. Хочется заметить Денису Валерьевичу, что его заявление не может быть признано научно обоснованной позицией.

Пресловутый след от ранения, полученного наследником в Японии. Судмедэксперт Никитин этот след нашел, когда останки были извлечены из-под спуда в Петропавловском соборе, при определенном освещении, при косых лучах света. Пежемский считает, что оно не было найдено, потому что кислотой разрушена костная пластинка. Насколько известно, эксперт Никитин «нашел» на черепе № 4 следы от сабли еще в 2006 году. В 2017 году об обнаружении следов объявил В. Попов. При этом их локализация отличалась от установленной Никитиным. Затем о претензиях на авторство открытия следов сабли заявил сам Д. Пежемский, так что теперь он себе противоречит. Снова скажем: расположение следов, которые С. Никитин, В. Попов и Д. Пежемский считают следами сабли, ни в малой степени не соответствует локализации ран на голове Цесаревича. Все это обосновано в нашей статье «Следов от сабли нет».

Присутствие ртути в захоронении объяснено — из зубных пломб погибших. Создается впечатление, что это заявление, как и некоторые другие, сделано для количества. Да, ртуть из пломб-амальгам могла испариться при нагреве зубов, например, в пламени костра. На афинажных заводах извлечение драгоценных металлов из амальгам производят отгонкой ртути нагреванием, а испарившуюся ртуть отлавливают. В захоронении под мостиком трупы не сжигали. Каким образом ртуть там испарилась? Как эта загадочным образом испарившаяся ртуть сохранилась в захоронении в виде комочков металла?

К установлению роста по длине шинели. Известно, что результатом установления роста по длине костей является не точная цифра, а диапазон, достигающие порой десятка сантиметров. Если методика установления роста по длине шинели существует, то Денису Валерьевичу следовало бы указать, какова ее точность. Сомнительно, что ее точность выше, нежели диапазоны, установленные по измерениям костей. Следовательно, и достоверность такого изыска сомнительна.

Выяснилось, что для сожжения одного тела нужно полтора-два куба сухих дров и 8-10 часов. В ту ночь не хватило бы времени, чтобы сжечь 11 тел, невозможно было и заготовить такое количество сухих дров, погода была дождливой. В ответ на это утверждение следует напомнить Д. Пежемскому, что по утверждению В. Попова ритуальное сожжение в Индии длится 12 часов, но полного сгорания трупа не происходит. Теперь Д. Пежемский представил новые цифры: на сожжение в Индии требуется 8-10 часов. По утверждениям авторов, изучавших криминальное сожжение трупа (в том числе В. Попова), на его уничтожение трупа в костре требуется до 2-х суток. В связи с этим возникают вопросы к Д. Валерьевичу: 1) Насколько полно сгорает труп в Индии за 8-10 часов? 2) Способствовала ли погода уничтожению тел в Логу, если она затрудняла это у Ганиной ямы? 3) Можно ли сжечь два тела в костре за два часа при температуре менее 200 градусов? 4) Согласны ли Вы, что ДНК в останках, которые побывали при температуре 200 градусов 2 часа, разрушена и для исследования непригодна? 4) Согласны ли Вы, что непригодности для генетического исследования одних только останков из кострища в Логу достаточно, чтобы не доверять тем генетикам, которые при их исследовании получили положительный результат?

Времени было достаточно. На сожжение одного трупа требуется около двух суток и 4-5 килограммов дров на 1 кг веса. При сожжении в одном костре нескольких тел эффективность сожжения дров возрастает, так как меньше тепла уходит в атмосферу. Все это научные данные, с которыми Денис Валерьевич, чтобы не делать голословных заявлений, мог ознакомиться, например, в статье С. Верховской «О возможности или невозможности сжигания тел Святых Царственных Мучеников на Ганиной Яме». То же относится и к его утверждению о невозможности заготовки необходимого количества дров.

Таким образом, доклад Д. Пежемского нельзя назвать ни полным, ни основательным. Возражения против фальсификации захоронения в Логу и останков из кострища там же лишены научного обоснования, умозрительны, а то и голословны. Создается впечатление, что Денис Валерьевич, как и все остальные эксперты, испытывает горячее желание убедить граждан в принадлежности останков Царской Семье только авторитетными титулами и званиями, но не научно обоснованными аргументами.

«Царская могила» — фальсификат

Другое дело, каким образом возникший (что не относится к нашей теме, но мы совсем коротко коснемся и этого). Конечно, все приведенные выше аргументы говорят в пользу данной категоричной формулировки. Здесь мы приведем соображения, криминалистические и исторические, относящиеся к самому захоронению, а точнее, к невозможности его создания в ночь с 18 на 19 июля 1918 года.

Почвоведческая экспертиза Поросенкова Лога, о необходимости которой давным-давно говорилось, обещание которой прозвучало и на упоминавшейся конференции в Сретенском монастыре 27ноября 2017 г., не проводилась! Очевидно, по той же самой причине, по какой не привлекались к исследованию останки Великой Княгини Елизаветы Федоровны. Эта экспертиза подтвердила бы:

1) неправомерность проведения генетической экспертизы, поскольку был бы установлен.

2) болотистый характер почвы Поросенкова Лога, с обилием гумусовых кислот. Что играет существенную роль для утверждения фальсифицированности «царской могилы». Сейчас мы напомним, почему. Но вначале повторим не раз указанное Ю.А. Григорьевым. О болотистом характере почвы Поросенкова Лога говорили Юровский, Н.А. Соколов, геолог А.Н.Авдонин, наконец, археолог Л.Н. Корякова, принимавшая участие во вскрытии захоронения в июле 1991 года.

Останки имели бы совсем другой вид в случае подлинности захоронения. Об этом писал Ю.А.Григорьев в своей книге «Последний император России. Тайна гибели» (АСТ 2009 г), а также в брошюре Юрия Григорьева и Андрея Мановцева «Екатеринбургские останки: упрямые факты. Очерки на актуальную тему» (СПб 2017), см. также статью А.Мановцева «В ту ночь захоронения не было», где подробно цитируется Ю.Григорьев : в болотной среде с гумусовыми кислотами труп подвергается так называемому торфяному дублению, при котором тело мумифицируется (не путать с «естественной мумификацией» - см. ниже), а кости становятся мягкими. Известно, что недавно на Синявинских болотах были найдены сохранившиеся трупы наших бойцов времен Великой Отечественной войны. Всякому ясно, что «екатеринбургские останки» никоим образом не удовлетворяют тому, о чем сейчас сказано. В упомянутой книге Юрий Александрович ссылается на учебник «Судебной медицины» 1959 года, а в брошюре - на недавно вышедшую книгу Туманов Э.В., Кильдюшов Е.М., Соколова З.Ю., "Судебно-медицинская танатология». Москва: НП ИЦ «ЮрИнфоЗдрав. 2012

Преступная лихость обращения с останками (а это следственный материал!). В дневнике археолога Л.Н.Коряковой написано: «Те, кто расчищал кости, работали в резиновых перчатках. В раскопе стоял неприятный болотный запах. Невольно источник этого запаха идентифицировался с массивными остатками мягких тканей, сохранившихся на многих костях и прикрытых мумифицированной кожей» (см. Алексеев В.В. Гибель царской семьи: мифы и реальность. — Екатеринбург. 1993, стр. 250; выделено нами — авторы.). Сразу после попадания в следственный отдел МВД г. Свердловска, т.е. буквально на следующий день — никаких мягких тканей на костях не осталось и самым беззастенчивым образом с определенного дня июля 1991 года и по сей день считается, будто найдены были только кости, а свидетельство Коряковой игнорируется.

Останки были подброшены. Об этом говорят не только два предыдущих подпункта, но и следующий факт: в дневнике Коряковой отмечено и наличие мягких тканей со следами естественного мумифицирования, и наличие жирвоска в одном из скелетов. В то же время «Для протекания этих процессов требуются абсолютно разные условия, которых не может быть в одной могиле» — объяснение дается в нашей статье «Проблемы екатеринбургских останков. Ответ В.Н. Соловьеву».

Юровского не могло быть на Поросенковом Логу в ночь с 18 на 19 июля. Как уже отмечалось, утверждение об отъезде Юровского из Екатеринбурга в ночь с 18 на 19 июля 1918 года было оспорено В.Н. Соловьевым — в его статье «Можно ли было создать «фальшивую царскую могилу»?»Однако аргументы Соловьева отнюдь не бесспорны, и отъезд Юровского в Москву в ночь с 19 на 20 июля 1918 года также может оспариваться в пользу предыдущей ночи. Это показано в статье А. Мановцева и В.Афонского «К вопросу об отъезде Юровского из Екатеринурга в июле 1918 г.». Ради научной корректности, в этой статье указанный вопрос объявляется открытым и требующим дальнейших исследований, хотя аргументов в пользу 18-19 июля больше, чем в пользу 19-20. Тем не менее, даже если Юровский уехал ранним утром 20-го числа, он не мог находиться на Поросенковом Логу в ночь с 18-го на 19-е, поскольку, по свидетельству Г. Никулина, приехав с Ганиной Ямы, с вечера 18-го помогал товарищам по убийству отмывать кровь с многочисленных привезенных им драгоценностей, а также был обрит до неузнаваемости для отправки в Москву инкогнито (см. Ю.А. Жук. Исповедь цареубийц. М. 2008, стр. 214). Это никак не вяжется с «Запиской Юровского», судя по которой Юровский должен был заниматься совсем другим: добывать транспорт для дальнейшей транспортировки трупов и возвращаться с ним в урочище Четырех Братьев.

Захоронения ни ночью, ни утром 19 июля никто не заметил. Место, где застряла машина будто бы с трупами и где будто бы было захоронение, находилось в 200 метрах от ж/д переезда № 184. Тамошним путевым сторожем, жившим с семьей прямо у переезда, был Яков Иванович Лобухин. И он, и сын его Василий давали показания следователю Н.А. Соколову в июле 1919 г., посвященные тому, чему они были свидетелями 17-19 июля 1918 г. (Николай Росс. Гибель Царской Семьи. Посев. 1987, стр. 394-396). По показаниям Василия Яковлевича, вечером 18 июля у железнодорожной будки собрались три подводы дачников, которых не пропустили проехать в деревню Коптяки: «Они у нас пили чай, - рассказывал В.Я. Лобухин, - и ждали, когда можно будет проехать в Коптяки». Пришлось им и заночевать на этом месте. Таким образом, к ночи с 18 на 19 июля у переезда № 184 собралось не менее десяти-пятнадцати человек. По меткому замечанию А.М. Верховского, «они все это время, пребывали в томительном ожидании и праздности, стало быть, они ничем не отвлекались от наблюдения за всем, что происходит вокруг» и непременно должны были бы заметить то, что сочинялось Покровским (автором «Записки») и повторялось Юровским. Правда, ночь наступила, и, как говорил Я. Лобухин Соколову, «все спать полегли», но всем поместиться у сторожа было невозможно, кому-то пришлось и на воздухе ночевать. Никто ничего особенного не заметил. По рассказу Я. Лобухина, вечером 18-го июля грузовой автомобиль «прошел через переезд и пошел прямо через лог, а не времянкой, как шли все остальные». Далее: «Этот автомобиль в логу и засел в топком месте». Рабочее объяснение — были пьяные, вот и поехали не «времянкой», как все, а заехали в болото. От застрявших к колодцу сторожа приезжали двое красноармейцев с бочкой за водой, на «коробке» (разновидность телеги), их сторож видел, но потом не заметил, как они же стащили тес у него из его «городьбы» (изгороди) — для создания мостика из этого теса и шпал, очевидно, ради того, чтоб машине выехать. Утром 19-го Я. Лобухин тес вернул на место. Никаких следов деятельности (ни выброшенной земли, ни кострища, ни трупного запаха) он не заметил, сказал только: «там одни шпалы остались».

За семью печатями

Как же возникло захоронение «под мостиком»? Здесь мы заново озвучим соображения касательно «версии 1946 года». О ней можно узнать из книги академика В.В. Алексеева «На перепутье эпох. Воспоминания современника и размышления историка». (Екатеринбург: АМБ, 2013). Вот что пишет Вениамин Васильевич: «Вызывает много вопросов сокрытие предполагаемых трупов членов царской семь и их последующее обнаружение. Об этом написано немало, но до сих пор документально не подтверждено, что именно они в июле 1918 г. были закопаны под мостиком из шпал на Коптяковской дороге под Екатеринбургом, а в июле 1991 г. извлечены. В архиве ФСБ по Свердловской области обнаружил директиву заместителя Л. Берии В. Кобулова, датированную мартом 1946 года, которая ставила задачу возвращения к царскому делу, но с итогами выполнения этой директивы мне не разрешили познакомиться. В печати промелькнуло сообщение, что она касалась захоронения Романовых. На меня обрушился град критики за сомнение в подлинности могилы 1918 г. Однако через пять лет появилось сообщение хорошо информированного профессора Дипломатической академии РФ В. Сироткина о том, что в 1946 году американцы подняли вопрос о наследнице романовских драгоценностей — Анастасии (Андерсон), в ответ на который «Сталин в том же году поручает соорудить под Екатеринбургом «могилу» расстрелянной царской семьи, закрывая вопрос о Великой княжне» (Сироткин В. Царево золото. Мир истории. 2002. №12, стр. 39). Эту операцию, под названием «Крест», курировал ближайший соратник Сталина Молотов» (Указ.соч., стр. 215). В.Н. Соловьев прямо назвал Алексеева «автором версии 1946 года» и в своей статье «Когда же завершится ХХ век. Пространный ответ Ю.А. Григорьеву и А.А. Мановцеву»пояснил читателю, что в марте 1946 года Кобулов уже не был заместителем Берии, ибо с 1945 года (на самом деле — с декабря) занимал пост председателя ГУСИМЗ («Государственное Управление советским имуществом за границей») и находился в оккупированной советскими войсками части Берлина. Соловьев «проходится» и по Сироткину, говоря о сомнительности этой фигуры — что справедливо, но информированности Сироткина не отменяет. Царскую тему и НКВД «размежевывал» также В.С. Христофоров, доктор юридических наук, занимающийся историей ВЧК-КГБ. На ноябрьской конференции 2017 года он как эксперт заявил об отсутствии каких-либо документов, свидетельствующих об интересе НКВД к царской теме в 1945-1946 г. Скажем прямо, заявление Христофорова есть не что иное как «утешительный обман», ибо десятки таких документов обнаружены в открытом доступе ГАРФ. Здесь нет возможности их описывать, скажем только, что они относятся к весне 1945 года и наиболее вызывающие интерес среди них – это 1) запросы о переводе царских денег в немецкие (!) банки в 1906 году; 2) запрос царских фотоальбомов... Что бы ни вложил читатель в поставленное только что отточие, интерес НКВД к царской теме в 1945 году очевиден, и Кобулов был тогда заместителем Берии. Очевидно и уклонение следствия от своей прямой обязанности: прорабатывать каждую версию, не говорим уж о правдивости. Ясно также, что загадка Поросенкова Лога не будет разгадана, пока не будут открыты самые секретные архивы, и в обозримом будущем ждать этого не приходится.

Необходимость новой конференции

В создавшейся ситуации вряд ли возможно превращение «дуэта» в диалог. Сторонники версии подлинности «царской могилы» на диалог не шли и не идут. Игнорирование ими независимых исследований Григорьева, Агаджаняна и Оболенского, игнорирование не раз уже проводившихся фондом Василия Великого научных конференций, посвященных проблеме останков, молчание в ответ на публикации оппонентов говорит именно об этом. Это вовсе не «молчание – знак согласия», но все то же, что было и в 1990-е годы, молчание с «чувством тыла», невооруженным глазом всегда заметным у сторонников все той же версии. Какой там тыл, нам неведомо, но обеспеченность им означает следующее: говорите, говорите, вас никто за это не посадит, а мы сделаем так, как считаем нужным... Однако в Церкви неправде прижиться трудно, и врата лжи ее не одолеют. Если диалог невозможен, то тем более новая конференция – необходима! Патриаршее указание насчет честности и открытости должно быть выполнено. Конференция в Сретенском монастыре 27 ноября 2017 года лишь имитировала выполнение этого указания. Уважительная атмосфера, высочайшего уровня техническая оснащенность, очень хорошего качества еда в последний день перед постом – все это способствовало имитации. Но все доклады были «за» - признание останков царскими. Профессиональные, обстоятельные, они занимали каждый 20 минут. Выступавшие же с места имели в распоряжении только 3 минуты. И вместо нормального обсуждения возникал порой «базар». К примеру, все, что было сказано Ю.А. Григорьевым по поводу кусочков свинца от пуль без медных оболочек было бойко «заговорено» Ю.А. Жуком. То же по поводу почвы Поросенкова Лога – рьяные сторонники единственной версии «заговорили» тему: мол никакого там нет болота и всё! Оппоненты не имели возможности представить свои аргументы обстоятельно и внятно. Эта возможность должна им быть предоставлена. Необходима конференция по-настоящему объективная, с включением в ряд основных докладчиков оппонентов версии Поросенкова Лога.

Самое важное

В нашей брошюре «Екатеринбургские останки: упрямые факты. Очерки на актуальную тему» (СПб, 2017) последняя глава носит название «Знание превосходящее — вместо послесловия», ее содержание говорит о самом важном для людей церковных: какие-либо благодатные свидетельства святости останков отсутствуют. Неизвестные человеческие останки были обретены на Поросенковом Логу в июле 1991 года. За прошедшие 27 лет ни сами эти останки, ни место их захоронения не проявили ничего, что для верующих людей, почитающих Царскую Семью, говорило бы («ненаучно») об их принадлежности святой Семье. Напротив, за прошедшие почти 18 лет со дня основания в монастыре на Ганиной Яме благодать проявлялась и проявляется изобильно! В этом плане содержание нашей статьи ничуть не удивительно. Удивительно было бы, если бы наука (и вправду) доказала святость останков, в то время, как Господь никак ее не обнаруживал! В этом же плане уместно вспомнить (трехминутное) выступление Светланы Николаевны Верховской на конференции в Сретенском монастыре 27 ноября 2017 г, обращенное к Его Святейшеству. Светлана Николаевна, в частности, сказала следующее: «Я из города Екатеринбурга и являюсь свидетелем и участником многих событий, а точнее, почти всех событий, которые проходили на Русской Голгофе. Я беседовала с тысячами людей. И этот вопрос не только от меня, но и от той тысячи людей, нескольких тысяч, многих тысяч. Это вопрос такого плана. Мы все знаем, когда в храмы привозят святыню, какие очереди стоят сутками, чтобы поклониться святыне, с какой радостью народ идет поклониться святыне. И когда возникла возможность обрести святые мощи Царственных Мучеников, радостного ожидания никто не ощутил. Не было радостного… И у всех вопрос, почему вместо радости ожидания получить святыню почитаемого мученика, некое смущение. <…> вот первый вопрос у всех — это вопрос такой духовный». Патриарх Кирилл ответил: «Первая часть Вашего выступления очень важная. Это не имеет отношения к науке, это имеет отношение к религиозной жизни людей, духовной жизни людей. Так вот окончательный вопрос, окончательно Церковь будет решать вопросы не на научных конференциях, а на Соборе Русской Церкви. Вот там мы будем обо всем думать и говорить. Сейчас мы набираем просто информацию, которая необходима. Ученые нам ее представляют. Но речь идет не об останках просто обычных людей. Речь идет, действительно, о явлении святых мощей. И это уже имеет непосредственное отношение к та́инственной жизни Церкви. А об этом может судить компетентно только Архиерейский Собор нашей Церкви. Поэтому мы там будем все это обсуждать. Но вопрос действительно очень важный. И я его никак не хотел бы минимизировать. Одно дело — научные исследования. Мы сейчас внимательно слушаем, и я думаю, что и дальше будем слушать. А другое дело — все то, что относится вот к этой духовной стороне нашей жизни и к почитанию святых новомучеников. Поэтому я Вас благодарю за тот вопрос, который Вы поставили» (в записи конференциисм. «Дискуссия и обсуждение предыдущих докладов касательно антропологических вопросов», 64-я минута и далее).

Да, многие тысячи церковных людей, почитающих Царственных мучеников, обеспокоены ситуацией, сложившейся вокруг «екатеринбургских останков». Слова Патриарха обнадеживают. Надеемся, что наша статья послужит укреплению сердец, не принимающих признание останков царскими, но, естественно, смущенных ситуацией.

Послесловие

Заявление СК о принадлежности останков Царской Семье «переводит стрелки» на 20 лет назад. Церковь заново вынуждают признать останки: «Вы не хотите признать? Вы нам не доверяете?? Вы не доверяете науке??» и т.д. Негласно имеет место апелляция к мировому общественному мнению, давно уже за прошедшие два десятилетия свыкшемуся с мыслью, что «екатеринбургские останки» — царские, а также к мнению православных людей, не вникавших в проблематику и желающих доверять и науке, и лицам, принимающим ответственные решения. Вновь возникает противостояние по данному вопросу между Церковью и неизвестными силами, скрывающимися «в тылу», но, очевидно, имеющими влияние на властные структуры. Обращает внимание то, что впервые по поводу останков на страницах «Русской народной линии» высказался глава Следственного Комитета Александр Иванович Бастрыкин, и, нельзя не признать, что его публикация носит название, которое ставит точку: «Сомнений в принадлежности останков членам Царской Семьи быть не может».

У кого? У Александра Ивановича? Или читать нужно так: только попробуйте в этом сомневаться! Характерно, что положение, сформулированное в названии, выделено в тексте полужирным шрифтом и является, по ходу мысли, следствием только генетических экспертиз! А комплексный подход? А обещания публикаций материалов следствия? А заключения судебно-медицинской, антропологической, исторической экспертиз? Все покрыто генетикой, которой мы обязаны доверять. Тут уже не 1998 год, а другой.... А.И. Бастрыкин не может не понимать, что в первую очередь его заявление адресовано Церкви и адресовано угрожающим тоном. Противостояние обозначено — причем со стороны Следственного Комитета.

Тем большее уважение вызывает Денис Валерьевич Пежемский. При всех замечаниях в его адрес, отрадно было услышать от него (о чем мы уже говорили), что заявление СК – «фальстарт». «Фальшфиниш», можно сказать. И уже в этих словах чувствуется: другие теперь времена! Так что если господа, относящиеся к «неизвестным силам», думают, что Церковь пойдет у них на поводу (у них будто бы есть для этого основания), они глубоко ошибаются. Еще раз приведем сказанное Патриархом: «Одно дело — научные исследования. Мы сейчас внимательно слушаем, и я думаю, что и дальше будем слушать». Выделенные слова внушают надежду на проведение конференции, о чем речь шла выше.

Вспомним о том мужестве, которое проявили и владыка Ювеналий, и Святейший Патриарх Алексий II, и владыка Кирилл (будущий Патриарх тогда) в противостоянии Церкви и власти по вопросу признания останков царскими в 1990-е годы. Владыке Кириллу угрожали лично — наверное, подошел чиновник и тихонько предупредил. О полученной угрозе владыка Кирилл рассказал корреспонденту чешской русскоязычной газеты в 2007 г. – см. Голицын, стр. 293. Памятуя о том мужестве, укрепляешься в вере в Церковь и надежде на то, что она не даст места лжи.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках