(Начало — здесь. Предыдущая часть — здесь)
Пытаясь как можно точнее определить ближайшие намерения Гитлера в отношении СССР, ТАСС передал 14 июня 1941 г. Сообщение о дружеских намерениях Советского Союза по отношению к Германии. Однако Берлин полностью проигнорировал заявление Кремля, что указывало на подготовку к военным действиям. Заявление ТАСС было направлено и к руководству США и Англии. Вашингтон и Лондон как бы предупреждались Москвой, что Советский Союз не планирует первым нападать на Германию ни при каких обстоятельствах.
Учитывая молчание Берлина, в период с 14 по 19 июня наркомат обороны дал указание в срок с 21 по 25 июня 1941 г. вывести фронтовые управления на полевые командные пункты. По указанию генштаба РККА с 15 июня 1941 г. 32 дивизии из 2-го оперативного эшелона (не путать со 2-м стратегическим эшелоном) и резервов командующих приграничных военных округов начали скрытное выдвижение вперед, чтобы занять позиции на расстоянии 20-80 км от границы. К сожалению, до начала гитлеровской агрессии многие части согласно планам прикрытия не успели переместиться и были застигнуты танковыми клиньями врага на марше или на неподготовленных позициях, что привело к большим потерям среди советских войск.
Несмотря на то, что директивы наркома обороны маршала Тимошенко С.К. и начальника генерального штаба генерала армии Жукова Г.К. имели целью подготовить Красную Армию к отражению нападения вермахта, в них содержался целый ряд противоречий. С одной стороны, требовалось выдвинуть части и соединения согласно планам прикрытия госграницы, рассредоточить авиацию, приступить к маскировке войск. Ставилась задача ускорить строительство укрепленных районов, фронтовых командных пунктов, полевых укреплений, противотанковых препятствий и полевых аэродромов. С другой стороны, командующие приграничными военными округами получили указание не поддаваться на провокации. Сталин был убежден, что Германия не начнет войну, а лишь устроит вооруженный конфликт. Затем Гитлер предъявит Москве ультиматум с требованием увеличить экономическую помощь либо потребует передать Третьему рейху Украину и Прибалтику.
В Кремле также знали о планах пробритански настроенных польских партизан. По приказу из Лондона они должны были в немецкой военной форме напасть на приграничные советские части и тем самым спровоцировать удар Красной Армии по войскам вермахта, спровоцировав войну.
Имелись и другие серьезные просчеты. Так, наркомат обороны и Генштаб полагали, что вторжение гитлеровских войск будет происходить постепенно в форме позиционных боев, а не лавинообразно как при «молниеносной войне». Ошибочно считалось, что для стратегического развертывания вермахту потребуется до 15 дней. Не учитывалось, что германская армия уже воюет несколько лет и полностью отмобилизована и развернута. Поэтому сроки боевой и мобилизационной готовности Красной Армии были выбраны неправильно.
Разработанные в штабах приграничных военных округов документы исходили из наличия угрожаемого периода, который позволял в мирных условиях скрытно поднять войска по тревоге, вывести их из мест расквартирования в районы сбора по боевой тревоге, а затем выдвинуть согласно плану обороны. Несмотря на успешное использование Гитлером стратегии «молниеносной войны» в войнах против Польши, Франции, Югославии, Греции и других стран советское высшее командование вообще не рассматривало вариант внезапного нападения противника.
Красная Армия по-прежнему оставалась на границе полностью не развернутой как для оборонительных, так и для наступательных действий. Многие оперативные документы до начала войны не удалось утвердить в генеральном штабе. Советские войска дислоцировались вдоль будущей линии фронта равномерно без учета трагического опыта польских и французских вооруженных сил. Это во многом облегчило вермахту прорыв советской обороны и не позволило частям Красной Армии быстро перегруппироваться, сосредоточиться и контратаковать.
(Начало — здесь. Предыдущая часть — здесь. Продолжение следует)
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
