Эрзян-мокшанские проблемы современной России
Владислав Гулевич

Эрзян-мокшанские проблемы современной России

Вопрос этнической идентичности даже в XXI веке по-прежнему остаётся одним из самых щекотливых и животрепещущих, несмотря на декларируемую успешность процессов глобализации, где нет места отдельным народам как таковым, а только нациям, как политико-социальному конструкту Нового времени. За последние годы процессы активизации этнического самосознания проявились даже в наиболее спокойных регионах РФ – в финно-угорских республиках, и, прежде всего, в Мордовии. Коренным населением Мордовской республики считаются мордва – народ, состоящий из двух субэтносов – эрзи и мокши. У каждого из субэтносов свой язык, и многие национальные активисты негативно воспринимают понятие «мордовский язык», настаивая на существовании отдельных эрзянского и мокшанского языков. Оба они относятся к финно-волжской группе уральской семьи языков и, следовательно, являются родственными. Характерно, что сторонники существования единого мордовского народа утверждают, что никаких проблем в понимании мокшанами эрзянского языка, а эрзянами мокшанского, нет. Их оппоненты утверждают обратное. Исходя из того, что языки всё-таки родственные, думается, что серьёзных затруднений мокшане и эрзяне не испытывают. Однако последнее слово в этом вопросе за специалистами-филологами. В то же время ряд исследователей полагают, что некогда существовал единый мордовский праязык, который лишь в середине I тыс. н.э. распался на мокшанский и эрзянский. Тем не менее, некоторыми представителями национального движения отрицается существование единого мордовского народа и подчёркивается бытие двух разных общностей – эрзи и мокши. Этноним «мордва» является экзоэтнонимом, то есть использовался (и используется) не самими мордвинами, а их соседями. Наиболее раннее упоминание экзоэтнонима «мордва» фиксируется у готского летописца V века Иордана (их он называет «морденс»). Использование экзоэтнонимов – распространённое явление. Как известно, такие этнонимы как нохчи, хай, картвелеби в русском языке не прижились. Представителей этих народностей по-русски именуют чеченцами, армянами и грузинами соответственно. Следовательно, нет никаких оснований отвергать этноним «мордва» по причине его экзогенности. То, что мордовский народ состоит из двух, как утверждают сторонники его разделения, не родственных друг другу субэтносов, тоже укладывается в рамки этногенеза. Народ всегда полиэтничен. Моноэтничных народов в природе не существует. Нет примеров, чтобы одинокий этнос в процессе культурной эволюции трансформировался в народ. Народ – это, как минимум, два, а чаще всего, больше чем два, этноса, слившихся воедино. Этнос пребывает в статической фазе своего развития, не претендует на своё особое место в истории и не способен к масштабным деяниям. И только соединившись с другими этносами, он превращается в народ, то есть его составную часть. Народ – это бывшие этносы, осознавшие свою историческую миссию и стремящиеся к её исполнению. При этом, правда, эти этносы, образуя единый народ, получают одно для всех наименование (например, русские, как соединение славян с внушительным финно-угорским субстратом и вкраплением тюрок), что в случае с мордвой действительно лишь отчасти. Но это не снимает правомочности наименования эрзян и мокшан единым этнонимом, даже невзирая на их антропологические и генетические отличия. Генетический ареал вообще никогда не совпадает с ареалом культурным. Часто генетически родственные общности входят в зону различных и даже враждующих культур. К примеру, этнографическое распространение Y-хромосомной гаплогруппы R1a включает в себя лужичан (63 %), поляков (ок. 56 %), русских (51-53 %), белорусов (52 %), украинцев (52-54 %), татар 33-34 %, башкир (26 %). В Центральной Азии она встречается у худжандских таджиков (64 %), киргизов (63 %), ишкашимцев (68 %). Умеренное распространение наблюдается в скандинавских странах (23 % в Исландии, 18-22 % в Швеции и Норвегии) и в Иране (от 4 до 25 %). Это говорит о том, что у всех этих людей был, по крайней мере, один общий первопредок. Но ничто не заставит носителя гаплогруппы R1a из Ирана увидеть своё родство с обладателями этой гаплогруппы из Исландии или Белоруссии. Восточнославянское племя тиверцев в XIII в. частично романизировалось и через некоторое время вошло в состав молдавского народа, в то время как другая его часть превратилась в малороссов. Таким образом, представители одного и того же племени стали обладателями абсолютно разной этнической идентификации. И таких примеров в истории предостаточно. Отсюда вывод, что ключевым механизмом, создающим народ и заставляющим различные этносы объединяться в единый народ, является культура. Существование американцев как этнического конструкта, собранного из представителей различных не только народов, но даже рас, но мыслящих себя американцами – в лоне англосаксонской культуры, подтверждает этот тезис. Более древний пример – вышеупомянутые тиверцы. Тиверцы, объединённые культурой с романскими этносами, превратились в молдаван. Те, кто оказался в ареале распространения славянской культуры, стали малороссами. Тиверское племя было разделено «лезвием культуры», и каждая часть этого некогда единого племени выбрала себе разную идентичность. Так и эрзян и мокшан объединяет общая культура. И эрзя, и мокша находятся под взаимно обогащающим влиянием своих субкультур. И с этих позиций могут рассматриваться как единый этнический организм. Высказываются соображения, что слово «мордва» имеет уничижительный оттенок, что, будто бы, служит ещё одним доводом в пользу отказа от его использования. Но подобные утверждения нельзя считать стопроцентно обоснованными. Скорей всего, русские, воспринимавшие эрзю и мокшу как один народ, обозначали их этнонимом «мордва» (суффикс «ва» указывает на собирательность понятия). И если в русском языке слово «татарва» (с тем же суффиксом «ва») действительно имеет уничижительный оттенок, то этноним «литва», коим в старину обозначали выходцев из Литвы (и иногда из Белоруссии) оскорбительным в том же русском языке не считается. Поэтому как воспринимать слово «мордва» – как уничижительное или вполне приемлемое, зависит более от субъективных, чем объективных факторов. В пользу этого говорит и наличие в польском языке слова «росьянин» и «руски». Оба обозначают русских, но последний вариант считается самими поляками уничижительным, хотя это не заставляет русских отказываться от самоназвания в пользу корректного с позиций польского языка слова «россиянин». Думается, что главной заботой активистов мокшанского и эрзянского национального движения должна стать забота о сохранении языка и преумножении народных культурных ценностей. Здесь немало зависит от федерального центра. Необходимо обеспечить все условия для получения образования на родном языке и удовлетворить все культурные запросы и эрзи, и мокши. Популяризации эрзянской и мокшанской культуры могли бы помочь мероприятия, направленные на «освежение» памяти как мордовской, так и общероссийской молодёжи, которую необходимо знакомить с жизнью и деятельность выдающихся эрзянами и мокшанами. Пока же многие этнические мордвины из числа известных личностей часто воспринимаются как русские (флотоводец Николай Мордвинов и историк Василий Ключевский, легендарный Василий Чапаев и герои Великой Отечественной войны Александр Маресьев и Михаил Девятаев, актёры Василий Шукшин и Николай Чиндяйкин, спортсмен Олег Маскаев и др.). Ассимиляционные процессы, когда представители финно-угорских народов теряют этническое самосознание и записываются в русские, характерные и для Мордовии, что говорит о небывалой духовной близости финно-угров и русских. И это не проявление злой воли Кремля, а, скорее, его озабоченности сугубо прагматическими проблемами экономического характера, когда чиновникам в эпоху капитализма, к сожалению, не до языка и культуры. К тому же, ассимиляционные процессы происходят и в финно-угорской среде: к примеру, бесермян причисляют то к удмуртам, то к татарам, то вновь выделяют в отдельную народность. Но исторически так сложилось, что бесермяне легко растворялись среди удмуртов и татар. Следует учитывать, что в самой Мордовии немало смешанных эрзяно-мокшанских семей, которые идентифицируют себя с мордвой, как обобщающим этнонимом. Особенно много (почти все) тех, кто называет себя мордвой, а не мокшей или эрзей, среди тех мордвинов, кто проживает за пределами Республики Мордовия. В то же время абсолютизация своей этнической обособленности, стремление во что бы то ни стало «разобрать» мордовский народ на две части не имеет под собой конструктивной основы. Этнические процессы нельзя политизировать. Нужно действовать строго в русле культуры. Работать в этом направлении должны, прежде всего, языковеды, антропологи, этнографы и этносоциологи, а не ангажированные люди. Особенно с учётом того, что коллективный Запад проявляет нездоровый интерес финно-угорской проблематике России.