Белоруссия — это Белая Русь. Это такая же часть Святой Руси, как и любой другой ее кусок. Но не для минских чиновников.
В преддверии саммита стран Восточного партнерства в Риге белорусский министр иностранных дел Владимир Макей в интервью американской “The Washington Post” сказал: «Я думаю, что наша белорусская идентичность еще до конца не сформировалась. В прошлом мы слишком долго жили в тени больших народов. У нас общая история с Польшей, общая история с Россией. И не всегда самая радужная, скажем так. Мы не пришли еще к осознанию того, что мы представляем как нация, как народ. Мы практически только последние двадцать с лишним лет в новейшей истории живем в независимом государстве. В этом плане мы отличаемся от Прибалтийских государств, от той же самой Польши. Вот почему Президент некоторое время назад и предложил разработать какую-то идею, которая объединяла бы Беларусь».
К скользкому вопросу о национальной идентичности белорусов Макей подошел на мягких дипломатических лапках. Свое мнение выразил в четких «многовекторных» формулировках, дав понять, что Белоруссия — это не Польша, хотя с нею у белорусов была общая история, но и не Россия, хотя и с нею у белорусов — общая история.
Ни слова об общих корнях великороссов и белорусов, ни намека на то, что это один народ. Между польскими оккупантами и Русью (а Россия — это Русь, причем ее самая мощная часть) поставлен знак равенства.
Идем далее. На вопрос, с кем Минск, с Россией или Западом, Макей ответил так: «Нам кажется, нельзя ставить вопрос «или — или», нужно ставить вопрос «Вы и с теми должны быть, и с теми». Логика наших действий состоит в том, что должна быть кооперация, а не конфронтация. Мы хотим сотрудничать — не конфронтировать — со всеми направлениями света: и с Востоком, и с Западом, и с Севером, и с Югом. Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, где или с кем будущее Беларуси, с Россией или с Западом, скажу, что мы хотим дружить со всеми».
«И рыбку съесть, и сковородку не помыть» - так в переводе на простой язык переводятся дипломатические словесные гирлянды белорусских политиков о многовекторной политике, о важности быть «и с теми, и с этими», потому-де, нам нужен мир и дружба, а не конфронтация.
Конфронтация западной и русско-православной цивилизации будет продолжаться без оглядки на то, с кем захочет быть Минск. Минск пытается придать себе ту важность, которой не обладает. От Минска зависит очень мало. Не на него будут смотреть американские генералы, когда будут планировать очередной военный ход против России.
Мир и дружба у западных границ ЕАЭС возможна только тогда, когда входящие в него страны сожмутся в монолитный военно-политический и экономический кулак. Россказни минских политиков про важность быть, одновременно, со всеми — это басни для наивных котят. Украинцы тоже верили в эти басни на протяжении 23 лет. Теперь верят в другую басню — «Россия нам враг, заграница нам поможет». Это прямое следствие многовекторной проституции Киева.
Минск всегда был умнее Киева. На рожон в отношениях с Москвой не лез, понимая важность развития с нею экономических и иных отношений. Вот и интервью Макея тоже не было выдержано в русофобских тонах. Напротив, он даже сделал некоторые реверансы в сторону Росси, отметив, что русский язык имеет в Белоруссии статус государственного; что Россия неоднократно помогала Белоруссии; что Европа не заменит белорусам Россию и т.д.
Но настораживает следующий пассаж: «Подытоживая, я хотел бы сказать, мы еще, наверное, как нация находимся в поисках своей идентичности. Но то, что мы должны сохранить наше государство, сохранить независимость и суверенитет нашего государства, развивать наше государство — это для нас однозначно. Я убежден, что рано или поздно Беларусь найдет свое место, достойное место и в европейской семье, и будет всегда источником и донором стабильности для всех партнеров, а не источником каких-то конфликтов. Это наша цель, наше желание и мы будем придерживаться этой линии поведения в будущем».
Снова эти мантры о европейском будущем. О евразийском будущем Макей не говорит. Снова пустозвонство о будущей стабильности, которая-де, возможна лишь в независимой Белоруссии. Хотя понятно и дурню, что независимая Белоруссия и ее ВС не так сильны, как было бы в Белоруссии и России, объединенных в одной государство. Распылять военный потенциал по национальным огородам и потом доказывать, на голубом глазу, что это очень эффективно и способствует стабильности? Кто этому поверит?
Невесело звучат слова о необходимости поиска белорусами своей идентичности. А общерусской идентичности, родной для всех белорусов на протяжении тысячи лет, разве мало? Куда ее девать? Затоптать ногами и задавить информационным катком минской пропаганды? Не отречение ли это от своих корней?
Тут и русский язык не спасает, о государственном статусе которого говорил Макей. Трусов, Некляев, Санников — русофобов с русскими фамилиями, для которых русский язык — родной, никого в Белоруссии уже не удивишь. Три вышеперечисленных индивида — это белорусские оппозиционеры, мечтающие о европейском будущем для Белоруссии. Их мечты совпадают с мечтами Макея?
Слова о поиске какой-то особой, отдельной идентичности белорусов говорят о том, что создаваться эта идентичность будет в пику общерусской. Пусть не так жестко, как на Украине, но по тому же сценарию. Вроде бы, все мы учились в школе, все помним, сколько бед принесла Руси ее раздробленность, но, все равно, находятся сегодня политики, которые пытаются нам доказать, что быть раздробленным — это хорошо, это национально-круто, это очень независимо и перспективно. Не помнят белорусские политики уроков Удельной Руси, не помнят, сколько горьких упреков адресовали удельным князьям печальники земли Русской. Не помнят, как радовались враги нашей раздробленности.
Они радуются ей и сейчас. И уверены, что так продлится долго, пока есть «многовекторные» политики на послесоветском пространстве.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
