Общаться с русскими в Карагае на тему ситуации в районе сложно. У одних идёт бравада на тему: «Да вот мы им покажем, пусть только ещё раз попробуют!». Иные уходят от разговора, отрицают проблему, отнекиваются и отводят глаза, в которых часто мелькает опасение. Задают вопросы: «Чего ты спрашиваешь-то? Что ты сделаешь там у себя в Перми?».
Особо трудно общаться с битыми и прессованными русскими. Они уже не бравируют, но хотят одного: чтобы их поскорее все оставили в покое. Чтобы следователь не приставал с вопросами, смогут ли они точно опознать своих обидчиков. Чтобы не надо было мучительно подбирать слова для ответа журналисту о том, как происходило очередное происшествие, наиболее обтекаемые и наименее унизительные для них слова.
Легко в Карагае общаться с кавказцами. Почти со всеми. Словоохотливы, как только узнают, что ты правозащитник из Перми. Открытые жесты и доброжелательные интонации. Само радушие. Всё объяснят, расскажут и покажут в лицах. Красноречивы, в меру владения языком, экспрессивны, артистичны и обаятельны. Очень убедительны.
С участковым уполномоченным Шамханом Арсаналиевым мне не дал возможности увидеться начальник ОВД по Карагайскому району Игорь Шалаев. Но я предполагаю, что Шамхан – тоже само обаяние и убедительность. Иначе бы не смог убедить следователей прокурорского Следственного отдела отказать в возбуждении против него уголовного дела. Ведь свидетели и потерпевшие опознали Шамхана как одного из участников драки в кафе «В берёзках» в ночь на 19 июля, лично избивавшего людей ногами. Позже, 7 сентября, Шамхан вместе с земляками выловил одного из потерпевших и угрожал ему расправой, требуя изменить показания. И – опять отказ в возбуждении дела.
А как отнимешь обаяние у представителя президента Чеченской Республики в Пермском крае Саидхусаина Канаева, кстати, родственника Арсаналиева? Потому как чем ещё, кроме как обаянием объяснить членство Саидхусаина Умаровича в совете при начальнике краевого ГУВД генерале Горлове? Ведь более ни один лидер пермских этнических диаспор в этот совет не входит – ни марийский, ни татарский, ни даже титульно-коми-пермяцкий. Или, быть может, Юрий Горлов полагает, что именно чеченской харизмой следует укреплять законность и правопорядок в крае? Ведь по его распоряжению на работу в ОВД по Карагайскому району были взяты несколько молодых людей, недавно прибывших из Чечни, в том числе Шамхан Арсаналиев. А, быть может, логика следующая. Поскольку, к примеру, в том же Карагае весь лесной бизнес уже сосредоточен в руках кавказских диаспор, то есть они стали основными субъектами экономической сферы, то не логично ли потихоньку передать в их руки и правоохранительные функции?
Я уверен, что «карагайский синдром» как экономическое, криминальное, культурное явление заслуживает пристального внимания. Ибо за ним наше будущее. В нашу разъеденную коррупцией и ленью, разваливающуюся на ходу государственную машину входит кавказский этнический фактор. Входит как кинжал в масло. Это происходит по всей стране.
Чтобы понять, что будет дальше, посмотрите на миграционные и этнодемографические показатели. Посмотрите также на общины коренных жителей. Впрочем, можете не смотреть, ибо всё равно не увидите – этих общин, как таковых на сегодня просто нет. Есть вялая рыхлая неорганизованная масса разрозненных индивидов, клинически неспособных к солидарному действию. Очень показательным в этом отношении был состоявшийся в Карагае в ноябре судебный процесс по делу об избиении недавними выходцами с Северного Кавказа инспектора ГИБДД Антона Мальцева, получившего двойной осколочный перелом нижней челюсти и носа. В селе, где ситуация противостояния столь очевидна, ни одному жителю не пришло в голову пойти на судебное заседание и своим присутствием проявить сочувствие пострадавшему милиционеру и свою заинтересованность в исходе дела. Зато в суде находилась большая группа друзей и родственников подсудимого, глумливо ухмылявшихся и даже высказывавших угрозы (!) матери потерпевшего. Разумеется, вызванная в суд милиция мирно побеседовала с угрожавшим братом подсудимого и не проявила желания проводить проверку. В итоге проходивший в этих условиях суд завершился позорным мировым соглашением: обвиняемый Эфендиев не получил даже условного срока, а лишь выплатит потерпевшему 35 тыс. рублей. Кстати, со дня на день аналогичным образом - «за примирением сторон» - закроют уголовные дела по поводу событий в кафе 19 июля. Для того чтобы стимулировать «примирение», на потерпевших милиция тоже возбудила уголовные дела. Разумеется, тут же нашлись свидетели-чеченцы, видевшие своими глазами, что это местные жители хотели избить южных гостей. А русские свидетели рассосались, даже не дожидаясь намёков следователей.
В таком режиме в ближайшие десятилетия мы проиграем им по всем статьям. В первую очередь, по уголовным, далее, последовательно, по экономическим, политическим, культурным. Если не приложим титанические усилия, заставив государство и закон заработать и встать на нашу защиту. В первую очередь, на защиту коренных жителей наших лесных и сельских районов. Вялых, слабых, безынициативных, беззащитных, неконкурентоспособных, но, куда деваться, НАШИХ людей! И в этом плане Карагай должен стать для нас очень и очень серьёзным сигналом к мобилизации, журналистской и гражданской. Мы должны посмотреть на нашу власть, милицию и прокуратуру именно под этим углом зрения, пока не поздно.
Пока же с властью плохо. Часть карагайских депутатов и чиновников во время наших разговоров в августе проявляли горячую озабоченность и тревогу, признавали, что положение в районе крайне серьёзное, что дальше так оставлять невозможно, надеялись на помощь Перми. Кое-кто выражал готовность решительно действовать в направлении решения проблемы, хотя и высказывал опасения за безопасность близких. Когда я говорил с этими же людьми в ноябре, это были уже как будто совсем другие люди. Бегающие глаза, односложные ответы, выверенные нейтральные формулировки. Выверенные, я полагаю, на Куйбышева, 14 или на 25 Октября, 12.
В сентябре конфликт в кафе разбирался на заседаниях Земского Собрания. Матерей порезанных русских парней после первой встречи звать больше не стали. Зато в зале вместе с представителем краевой администрации и милиции находились вышеупомянутый Канаев, а также некий Адлан Мусаев, руководитель некой невесть откуда взявшейся общественной организации представителей диаспоры Чеченской и Ингушской республик «Содружество». Господин Мусаев крутил чёрный ус и громогласно пенял местным властям, что чеченцы, мол, уже несколько лет живут в районе, а депутаты до сих пор не знают их культуры, обычаев и менталитета. Депутаты имели вид виновато-побитый.
Я попытался найти в Интернете хоть какую-то информацию про чечено-ингушское «Содружество» и про самого Адлана Мусаева. Выскочила единственная ссылка: в июне 2004г. Адлан Мусаев, участник вооруженного бандформирования, боевик из отряда Апти Хараева, участник нападения на колонну бронетехники Тюменского ОМОНа и других преступлений был задержан в Грозном. Ну да это, может быть, простое совпадение. Как говорилось в одном классическом произведении, мало ли в Бразилии донов Педро. В том числе, вышедших из бразильских лесов и нашедших при новом бразильском президенте новое место в жизни.
Можно лишь предполагать, какой сногсшибательный урок толерантности и политкорректности получила местная власть. А предполагать это можно, судя по той реакции, которую вызвали простые карагайцы, сорганизовавшиеся-таки на мизерное гражданское действие. В начале осени они сочинили письмо о ситуации в селе и направили его в адрес президента Медведева и премьер-министра Путина. В этом коллективном обращении, подписанном несколькими сотнями жителей, содержалось всё тоже: жалобы на агрессивное поведение и безнаказанность кавказцев, сообщалось о том, что диаспоры контролируют весь лесной бизнес, что местным предпринимателям лесной участок в разработку не получить, а приезжим тут же дают, приводились признаки сращивания чечено-ингушской общины с правоохранительными органами. В ответ к авторам приехали сотрудники ФСБ, потом УБОПа, потом опять ФСБ. Угрожали им привлечением к уголовной ответственности за клевету, пытались установить личности инициаторов написания писем. Большая часть карагайцев, пообщавшихся с представителями названных ведомств, на сегодня подавлены и напуганы ещё и действиями родного государства. А вот так вам, неповадно будет инициативу проявлять какую-то непроверенную.
Ведь начальник ГУВД генерал Горлов, приехавший на совещание с местной властью через несколько дней после июльской драки, сразу же, не дожидаясь результатов проверки, всем чётко объявил: «Не надо придавать этой истории национальной окраски! Я сам из Грозного. Мы с ребятами-чеченцами в юности в футбол играли. Отличные парни».
Я бы сказал в ответ Юрию Георгиевичу почти его же словами, но ещё короче и проще: «Не надо предавать!».
Особо трудно общаться с битыми и прессованными русскими. Они уже не бравируют, но хотят одного: чтобы их поскорее все оставили в покое. Чтобы следователь не приставал с вопросами, смогут ли они точно опознать своих обидчиков. Чтобы не надо было мучительно подбирать слова для ответа журналисту о том, как происходило очередное происшествие, наиболее обтекаемые и наименее унизительные для них слова.
Легко в Карагае общаться с кавказцами. Почти со всеми. Словоохотливы, как только узнают, что ты правозащитник из Перми. Открытые жесты и доброжелательные интонации. Само радушие. Всё объяснят, расскажут и покажут в лицах. Красноречивы, в меру владения языком, экспрессивны, артистичны и обаятельны. Очень убедительны.
С участковым уполномоченным Шамханом Арсаналиевым мне не дал возможности увидеться начальник ОВД по Карагайскому району Игорь Шалаев. Но я предполагаю, что Шамхан – тоже само обаяние и убедительность. Иначе бы не смог убедить следователей прокурорского Следственного отдела отказать в возбуждении против него уголовного дела. Ведь свидетели и потерпевшие опознали Шамхана как одного из участников драки в кафе «В берёзках» в ночь на 19 июля, лично избивавшего людей ногами. Позже, 7 сентября, Шамхан вместе с земляками выловил одного из потерпевших и угрожал ему расправой, требуя изменить показания. И – опять отказ в возбуждении дела.
А как отнимешь обаяние у представителя президента Чеченской Республики в Пермском крае Саидхусаина Канаева, кстати, родственника Арсаналиева? Потому как чем ещё, кроме как обаянием объяснить членство Саидхусаина Умаровича в совете при начальнике краевого ГУВД генерале Горлове? Ведь более ни один лидер пермских этнических диаспор в этот совет не входит – ни марийский, ни татарский, ни даже титульно-коми-пермяцкий. Или, быть может, Юрий Горлов полагает, что именно чеченской харизмой следует укреплять законность и правопорядок в крае? Ведь по его распоряжению на работу в ОВД по Карагайскому району были взяты несколько молодых людей, недавно прибывших из Чечни, в том числе Шамхан Арсаналиев. А, быть может, логика следующая. Поскольку, к примеру, в том же Карагае весь лесной бизнес уже сосредоточен в руках кавказских диаспор, то есть они стали основными субъектами экономической сферы, то не логично ли потихоньку передать в их руки и правоохранительные функции?
Я уверен, что «карагайский синдром» как экономическое, криминальное, культурное явление заслуживает пристального внимания. Ибо за ним наше будущее. В нашу разъеденную коррупцией и ленью, разваливающуюся на ходу государственную машину входит кавказский этнический фактор. Входит как кинжал в масло. Это происходит по всей стране.
Чтобы понять, что будет дальше, посмотрите на миграционные и этнодемографические показатели. Посмотрите также на общины коренных жителей. Впрочем, можете не смотреть, ибо всё равно не увидите – этих общин, как таковых на сегодня просто нет. Есть вялая рыхлая неорганизованная масса разрозненных индивидов, клинически неспособных к солидарному действию. Очень показательным в этом отношении был состоявшийся в Карагае в ноябре судебный процесс по делу об избиении недавними выходцами с Северного Кавказа инспектора ГИБДД Антона Мальцева, получившего двойной осколочный перелом нижней челюсти и носа. В селе, где ситуация противостояния столь очевидна, ни одному жителю не пришло в голову пойти на судебное заседание и своим присутствием проявить сочувствие пострадавшему милиционеру и свою заинтересованность в исходе дела. Зато в суде находилась большая группа друзей и родственников подсудимого, глумливо ухмылявшихся и даже высказывавших угрозы (!) матери потерпевшего. Разумеется, вызванная в суд милиция мирно побеседовала с угрожавшим братом подсудимого и не проявила желания проводить проверку. В итоге проходивший в этих условиях суд завершился позорным мировым соглашением: обвиняемый Эфендиев не получил даже условного срока, а лишь выплатит потерпевшему 35 тыс. рублей. Кстати, со дня на день аналогичным образом - «за примирением сторон» - закроют уголовные дела по поводу событий в кафе 19 июля. Для того чтобы стимулировать «примирение», на потерпевших милиция тоже возбудила уголовные дела. Разумеется, тут же нашлись свидетели-чеченцы, видевшие своими глазами, что это местные жители хотели избить южных гостей. А русские свидетели рассосались, даже не дожидаясь намёков следователей.
В таком режиме в ближайшие десятилетия мы проиграем им по всем статьям. В первую очередь, по уголовным, далее, последовательно, по экономическим, политическим, культурным. Если не приложим титанические усилия, заставив государство и закон заработать и встать на нашу защиту. В первую очередь, на защиту коренных жителей наших лесных и сельских районов. Вялых, слабых, безынициативных, беззащитных, неконкурентоспособных, но, куда деваться, НАШИХ людей! И в этом плане Карагай должен стать для нас очень и очень серьёзным сигналом к мобилизации, журналистской и гражданской. Мы должны посмотреть на нашу власть, милицию и прокуратуру именно под этим углом зрения, пока не поздно.
Пока же с властью плохо. Часть карагайских депутатов и чиновников во время наших разговоров в августе проявляли горячую озабоченность и тревогу, признавали, что положение в районе крайне серьёзное, что дальше так оставлять невозможно, надеялись на помощь Перми. Кое-кто выражал готовность решительно действовать в направлении решения проблемы, хотя и высказывал опасения за безопасность близких. Когда я говорил с этими же людьми в ноябре, это были уже как будто совсем другие люди. Бегающие глаза, односложные ответы, выверенные нейтральные формулировки. Выверенные, я полагаю, на Куйбышева, 14 или на 25 Октября, 12.
В сентябре конфликт в кафе разбирался на заседаниях Земского Собрания. Матерей порезанных русских парней после первой встречи звать больше не стали. Зато в зале вместе с представителем краевой администрации и милиции находились вышеупомянутый Канаев, а также некий Адлан Мусаев, руководитель некой невесть откуда взявшейся общественной организации представителей диаспоры Чеченской и Ингушской республик «Содружество». Господин Мусаев крутил чёрный ус и громогласно пенял местным властям, что чеченцы, мол, уже несколько лет живут в районе, а депутаты до сих пор не знают их культуры, обычаев и менталитета. Депутаты имели вид виновато-побитый.
Я попытался найти в Интернете хоть какую-то информацию про чечено-ингушское «Содружество» и про самого Адлана Мусаева. Выскочила единственная ссылка: в июне 2004г. Адлан Мусаев, участник вооруженного бандформирования, боевик из отряда Апти Хараева, участник нападения на колонну бронетехники Тюменского ОМОНа и других преступлений был задержан в Грозном. Ну да это, может быть, простое совпадение. Как говорилось в одном классическом произведении, мало ли в Бразилии донов Педро. В том числе, вышедших из бразильских лесов и нашедших при новом бразильском президенте новое место в жизни.
Можно лишь предполагать, какой сногсшибательный урок толерантности и политкорректности получила местная власть. А предполагать это можно, судя по той реакции, которую вызвали простые карагайцы, сорганизовавшиеся-таки на мизерное гражданское действие. В начале осени они сочинили письмо о ситуации в селе и направили его в адрес президента Медведева и премьер-министра Путина. В этом коллективном обращении, подписанном несколькими сотнями жителей, содержалось всё тоже: жалобы на агрессивное поведение и безнаказанность кавказцев, сообщалось о том, что диаспоры контролируют весь лесной бизнес, что местным предпринимателям лесной участок в разработку не получить, а приезжим тут же дают, приводились признаки сращивания чечено-ингушской общины с правоохранительными органами. В ответ к авторам приехали сотрудники ФСБ, потом УБОПа, потом опять ФСБ. Угрожали им привлечением к уголовной ответственности за клевету, пытались установить личности инициаторов написания писем. Большая часть карагайцев, пообщавшихся с представителями названных ведомств, на сегодня подавлены и напуганы ещё и действиями родного государства. А вот так вам, неповадно будет инициативу проявлять какую-то непроверенную.
Ведь начальник ГУВД генерал Горлов, приехавший на совещание с местной властью через несколько дней после июльской драки, сразу же, не дожидаясь результатов проверки, всем чётко объявил: «Не надо придавать этой истории национальной окраски! Я сам из Грозного. Мы с ребятами-чеченцами в юности в футбол играли. Отличные парни».
Я бы сказал в ответ Юрию Георгиевичу почти его же словами, но ещё короче и проще: «Не надо предавать!».
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
