Русские под чужими флагами - не такая уж и редкость. Хотя в отличие, скажем, от Швейцарии, где на протяжении столетий наемничество являлось важнейшим отхожим промыслам, в России к "солдатам удачи" всегда относились настороженно, боевая география "диких гусей" из числа наших соотечественников впечатляет. Освободительные войны в обеих Америках, кровавая англо-бурская эпопея, бесконечные конфликты и революции в странах старушки-Европы, - ни одна из сколько-нибудь заметных драк за последние два столетия не обошлась без наших соплеменников. Но, разумеется, наибольшую известность наши ландскнехты приобрели, сражаясь на Балканах. Первые русские волонтеры из числа наших соотечественников потянулись на помощь "братушкам" еще в период войн за независимость, которые вели южные славяне против Османской империи. В годы Второй мировой войны русские в Югославии оказались в противоборствующих лагерях: те, кому посчастливилось бежать из плена, воевали в отрядах партизан - коммунистов Тито. А белоэмигранты дрались как в отрядах сербских монархистов - четников, так и в подразделениях Охранного корпуса, сформированного немцами. Но все они, вне зависимости от политических пристрастий и цвета флага, под которым сражались, имели репутацию абсолютно бесстрашных бойцов. Так что их преемники - те добровольцы, которые появились на Балканах в начале 90-х, после развала Югославии, вынуждены были волей-неволей соответствовать высоким ожиданиям сербов. Привыкших видеть в русских "братушках" идеальную машину для истребления неприятеля - этаких терминаторов, лишенных страха. И в этом смысле наибольшую известность приобрело действовавшее в составе армии Республики Сербской в Боснии подразделение РДО-2 (русский добровольческий отряд), известный также под поэтическим названием "Царские волки". "Царский" дебют Хотя первые "дикие гуси" с советскими паспортами приняли участие в боевых действиях в Хорватии весной и летом 1992г., но по-настоящему волонтеры проявили себя в Боснийских событиях. "Наше подразделение выполняло функции "резерва командования", летучего отряда, который использовался на самых опасных участках фронта. Нами "затыкали дыры", а также мы часто действовали как диверсионные группы, или как фронтовая разведка. Вскоре я понял, что перебрасывают нас в самое пекло вовсе не потому, что нами не дорожат. Скорее наоборот - русские отряды, использующиеся как ударные части, вызывали такой подъем боевого духа у сербов, что зачастую одного только факта нашего появления было достаточно для удачного завершения операции. Обычная картина: измотанная, истекающая кровью сербская "чета" (рота), уже готовая бросить позиции и отступить, увидев пришедшее русское подкрепление, на глазах обретает "второе дыхание", и с криками "С нами Русы!" готово броситься в атаку." - Рассказывал один из бойцов русского добровольческого отряда. Но это было чуть позже, начиналось все гораздо скромнее. Как бы то ни было, но к осени 1992г. в России и на Украине появилась довольно значительная масса бойцов - участников приднестровских событий, успевших повоевать, но не успевших навоеваться. Многим из них было попросту некуда себя девать, они жаждали новых военных приключений. "После того, как боевые действия в Приднестровье почти что полностью прекратились, мы ходили лишь в караулы и охранение, ужасно скучали. Как-то я, размышляя вслух, сказал, что, мол, надо ехать воевать в Югославию. И ребята за эту мысль тотчас ухватились, - вспоминает первый командир "Царских волков" Александр Мухарев. - Тогда я не мог предположить, что эта фраза определит жизнь на несколько лет вперед. Мы почти ничего не знали об истории Балканских государств и решение воевать за сербов для многих было интуитивным". 1 ноября в сербском городе Вишеграде появились пять русских парней. Этот день принято считать днем рождения РДО-2 (РДО -1 короткое время действовал в Сербской Краине, в Хорватии), более известного как «Царские волки». Название отряд получил из-за монархических убеждений нескольких его участников. Во главе «волков» встал 27-летний Александр Мухарев (позывной - "Ас", по инициалам), получивший боевой опыт в Приднестровье весной-летом 1992г. в боях под Кицканами и Бендерами. Добровольцы были встречены всеобщим ликованием, ракия (местная водка) лилась рекой. Судя по всему, вишеградцы были убеждены, что вопрос победы теперь уже можно считать решенным, и судьба их родины - в надежных руках. Между тем, обстановка вокруг этого небольшого городка на реке Дрине в Восточной Боснии была довольно тяжелая. Город в упор расстреливался мусульманской (противники сербов, этнические славяне, принявшие во времена турецкого владычества ислам, именуются "мусульманами") артиллерией, а его окрестности подвергались безжалостным карательным акциям. Во всяком случае, прибывших добровольцев вечером повезли на банкет, под непрерывным минометным обстрелом с другого берега Дрины. А само торжество проходило при свечах, из-за светомаскировки. "После того, как все несколько захмелели, сербы выразили желание, чтобы мы немедленно отправились вырезать мусульманский пост. Мы возразили, что даже еще не успели получить оружие, сербы удивились: неужели русские не справятся с одними ножами? Кое-как мы договорились отложить дело до утра. Примечательно, что сами сербы практически никогда не ходили в тыл к неприятелю. По крайней мере, до нас они этого точно не делали", - вспоминает Ас. Война по-боснийски Боевые действия в Боснии носили своеобразный характер. Армии в классическом понимании этого слова ни у одной из противоборствующих сторон: хорватов сербов и боснийских мусульман не было. Костяком будущих вооруженных сил каждой из религиозных общин стали отряды ополченцев и полиция. Но наиболее ярким явлением в Боснии стали, так называемые, ударные отряды. Они комплектовались сплошь "пассионариями" - кадровыми офицерами, отчаянными бойцами-авантюристами, добровольцами из "Большой" Сербии и Черногории. Именно они главным образом и воевали, в то время как полиция и ополченцы обычно ограничивались пассивной обороной. Соответственно и потери "ударники" несли самые большие. В составе этих отрядов, как правило, действовали и русские, поражавшие сербов как своей храбростью, так и... способностью в огромных количествах поглощать спиртное. Силы противника - боснийских мусульман, подразделялись на войска (также территориальные) и МОС — мусульманскую милицию, куда входили радикальные исламисты и приезжие моджахеды-добровольцы. Отношения между регулярными частями и «идейными» были далеко не безоблачными. Моджахедов из стран Азии и Африки в течение всего конфликта было много, давала о себе знать традиция «джихада» — священной войны, а также серьезная финансовая поддержка. Бои в Боснии, как правило, велись в горной лесистой местности. Сплошная линия фронта часто отсутствовала, укреплялись лишь населенные пункты. Все остальное пространство безжалостно минировалось. Городки и села и были основными объектами боевых действий: "беспокоящих" обстрелов, диверсионных рейдов; карательных операций или "этнических чисток", имевших целью вытеснение населения противника. И, наконец, длительная осада городов с массированными артиллеристскими обстрелами и настоящим снайперским террором, как это было в Сараево. Главными особенностями боснийского конфликта были слабая дисциплина и четкое разделение по религиозному признаку. В результате война очень быстро приобрела характер массовой вендетты. Первая кровь Всю ночь после банкета во дворе Вишеградской школы, где поселили русских, рвались мусульманские мины. Поначалу добровольцы нервничали, ожидая попадания в само здание, но, рассудив, что миномет едва ли пробьет два бетонных перекрытия, спокойно уснули. На следующий день, после ряда недоразумений и ругани с сербскими каптерами, пытавшимися по обязательной привычке всех тыловиков "зажать" получше, Ас одел и вооружил свое воинство. При этом когда делили автоматы, ему достались "ствол" и штык-нож с одинаковыми номерами, последними цифрами которого были три шестерки. С тех пор, за Мухаревым укрепилась слава, что он "ходит под дьяволом". Этим же и объясняли его последовавшие вскоре боевые успехи. Снабдив "волков" двумя проводниками и картами, отпечатанными на ксероксе, сербы отправили их "шугануть" снайперов. Но буквально через двести метров, проводники струхнули и отказались идти дальше. Ни увещевания, ни пинки, ситуацию не решили. Выход оказался сорванным, единственно, что удалось сделать добровольцам, - это найти снайперскую позицию мусульман и заминировать ее. В последующие рейды русские стали выходить без проводников. В один из выходов они наткнулись на мусульманскую деревню, не обозначенную на карте, и в возникшей перестрелке уничтожили нескольких неприятельских солдат. Вроде бы ничего особенного, но эта деревня находилась в глубоком тылу босняков, куда до этого никто из сербов не рисковал забираться. Среди неприятеля началась паника, появились слухи о "целой бригаде русских наемников". Тем более, что первый успех окрылил "волков" и их выходы следовали один за другим, придавая действиям сербов наступательный, агрессивный характер, до того им не свойственный. За последние два месяца 1992г. отряд провел серию удачных диверсионных и разведывательных операций. Подразделение участвовало в боях как автономно, так и совместно с сербами. 1 декабря «Царские волки» понесли первые потери: был убит одессит Андрей Нименко, еще один боец - тяжело ранен. В тот день была проведена крупная наступательная операция, в результате которой мусульман выбили с господствовавшей над городом гряды. В ходе боя группа добровольцев попала в окружение. Оказавшийся в их тылу снайпер начал расстреливать парней, как мишени в тире... Но слава "Царских волков" росла, а вместе с ней и численность РДО. К Новому году отряд под своим знаменем насчитывал полутора десятка человек, и имел на своем вооружении даже два миномета. Отряд благополучно пережил болезнь роста и внутреннюю борьбу за власть. Надо сказать, что Ас, повар по образованию, даже не служивший в Армии, впервые взял в руки автомат в Приднестровье. Это обстоятельство вызывало недоверие у некоторых добровольцев из числа бывших офицеров, пытавшихся оспорить у Мухарева его "командирство". Такие эксцессы неизбежны, в подобных структурах, где добровольцы сами себе выбирают командира, доверяя тому свои жизни. Новые добровольцы и новые отряды По тропинке проторенной "волками" в Боснию потянулись новые "дикие гуси". С января 1993г. в Вишеграде параллельно с РДО-2 действовал казачий отряд численностью более тридцати человек и имевший на вооружении даже боевую разведывательно-дозорную машину, так называемая Первая казачья сотня. Казаки действовали, как и РДО-2, в качестве ударного отряда пехоты. В то же время, в Скелани, небольшом поселке при ГЭС ниже Вишеграда по течению Дрины, появилась еще одна русская группа под командой старшего лейтенанта-артиллериста Александра Александрова, волонтера со стажем. Ранее он воевал в Приднестровье и Карабахе. Даже среди добровольцев "старлей" отличался своей безумной храбростью. Так, в январе 93-го он получил ранение в грудь, когда вдвоем с казаком в ходе боя отбил у мусульман танк. 21 мая 1993г. Александров погиб во время рейда, подорвавшись на мине-растяжке. В Вишеграде отношения казаков и "волков" не сложились; их совместные операции успеха не имели. Казачий командир Загребов, как профессиональный военный и командир более крупного отряда, претендовал на командование всеми добровольцами; «Царских волков» такая ситуация не устраивала. Взаимная неприязнь едва не переросла в вооруженное столкновение, после того, как кто-то из «волков» ранил Загребова. Кульминацией стала безуспешная попытка разоружить РДО-2 силами сербской Рудовской бригады. Но здравый смысл в конце концов все же восторжествовал, и "поссорившиеся" добровольцы заключили соглашение, согласно которому "волки" передислоцировались в Прибой, город в северо-восточной Боснии. Ас был страшно разочарован возникшим инцидентом, сложил с себя командование и остался в Вишеграде в качестве частного лица. В начале весны 93-го Мухарев вновь возглавил Вишеградский сводный сербо-русский отряд, куда вошли казаки, и вновь прибывшие из России добровольцы. Они провели ряд удачных наступательных операций, значительно укрепив общее положение сербов в этом районе. 30 марта Ас уехал, сопровождая в Россию тяжелораненого бойца. А 12 апреля этому отряду довелось участвовать в самом тяжелом бою выпавшем на долю добровольцев - за гору Заглавак. Десять русских и несколько сербов, защищая эту важную в стратегическом плане высоту, выдержали множество мусульманских атак. В этот день погода испортилась - началась самая настоящая метель. Под ее прикрытием, мусульмане стянули к подножию горы свои лучшие части укомплектованные иностранными "борцами за веру". В пелене снежной бури озверевшие от крови и близости победы моджахеды волна за волною накатывались на позиции добровольцев. В перерывах между атаками, неприятель буквально засыпали неприступную для них высоту минометными минами. Российский флаг, поднятый над Заглавком, действовал на противника как красная тряпка на быка. Бой длился четыре часа. Добровольцы понесли тяжелые потери: трое бойцов было убито, трое получили тяжелые ранения. Мусульмане потеряли более семидесяти своих солдат и офицеров. Среди павших был и командир бригады. По меркам боснийской войны - это были колоссальные потери. Высота была разблокирована подошедшими казаками; и оборонявшиеся русские получили возможность отойти. После этого Заглавак на какое-то время был занят мусульманами, но схватка обескровила их отборные отряды: на этом участке фронта надолго воцарилось затишье... Всего в Вишеграде сейчас девять могил русских добровольцев, одна из улиц города названа в честь казаков - улица Казачка. "Царские волки" в прибое В течение февраля и марта 1993г. в Прибое «Царские волки» действовали в ряде тактических наступательных операций против Тузлинской группировки мусульман. В этот период отряд возглавил кадровый офицер - афганец, Эдуард, кавалер ордена "Красной звезды" и медали "За отвагу". Под его руководством "волки" сражались весьма успешно, практически без потерь. Исключением стал бой 10 марта у села Преловина, в котором погиб москвич Дмитрий Чекалин. В прошлом альпинист - спасатель, участник Приднестровских событий, он отличался запредельной отвагой. Некоторые из его товарищей утверждали, что он будто искал смерти в каждом бою. Как бы то ни было, но он всегда оказывался на самом опасном участке, вызывая огонь на себя. В тот день, он бросился вперед, чтобы зайти в тыл неприятеля и отсечь ему пути к отступлению. После боя было найдено его иссеченное осколками тело, в автомате был пустой магазин, а на пальце - кольцо от гранаты. Что случилось, останется неизвестным. Один из его однополчан предполагает, что Дмитрий, не успев сменить магазин в автомате, подорвал себя гранатой, избегая плена. В мае "Царские волки" перебрались в Подграб, где отряд вошел в состав гарнизона Прачи, тогда же произошла смена руководства: В мае Эдуарда сменил другой афганец, капитан-десантник Михаил Трофимов, имевший две "Красные Звезды". Только что приехавший в Боснию и сразу избранный командиром, Михаил погиб 7 июня 1993г., в первом же своем бою здесь. Попытка взять языка закончилась неудачей. Вошедший в, якобы, мирный дом командир оказался в ловушке: босниец - боевик кинул гранату в комнату, где кроме Трофимова, были две женщины-мусульманки, которых офицер закрыл своим телом. В ходе боя еще один доброволец пропал без вести, как выяснилось позже - был захвачен в плен мусульманами и замучен. В августе 1993г., во время очередного перемирия, РДО-2 прекратил свое существование. Монархическое черно-желто-белое знамя отряда "волки" сдали на хранение в Храм Святой Троицы в Белграде (в котором захоронен барон Врангель). Тогда же, летом 1993г., в храме была установлена мраморная доска с именами десяти русских, погибших за Сербию. Правда, реально, к этому моменту, их было уже больше... «Царские волки» были наиболее удачным отрядом. За восемь месяцев боев они провели множество боевых операций, уничтожив несколько десятков бойцов противника и потеряв при этом четыре человека убитыми. Сербы пытались продолжить традицию отряда, создав свое подразделение спецназа "Белые волки", в составе которого также сражались русские добровольцы. Именно в РДО-2 сложились своеобразные "правила игры", ставшие в дальнейшем стержнем для всех русских добровольцев в Боснии. Которые включали и неписаный кодекс чести, не допускавший, например, убийства пленных или женщин, предполагавшей обязательный вынос раненых с поля боя, месть за павших. Группы добровольцев не превышали 7-15 человек. Более крупные отряды вскоре неизбежно раскалывались, бойцы группировались вокруг новых лидеров. Причем военный опыт и образование не являлись определяющими факторами при выборе командира. Гораздо большее значение имели их организаторские качества, умение увлечь за собой людей, словом, наличие "харизмы" вождя. Примером является Ас, который сумел удачно организовать взаимодействие русских добровольцев с сербскими формированиями, и силой своего авторитета, решать внутренние проблемы. Ему подчинялись даже старшие офицеры Советской Армии. Каков же портрет среднего добровольца? Следует отметить, что добровольцы в большинстве своем были люди не устроенные в жизни, с неразрешенными семейными или профессиональными проблемами. "О мотивах, приведших каждого из нас в Войско республики Сербской, не принято было расспрашивать. Но по мере "вживания" в коллектив, мне они стали более или менее очевидны. Часть бойцов нашего отряда, как правило, люди, имеющие жизненный опыт, с четкими нравственными ориентирами, хорошо понимали, на что шли. Их выбор был осознан, они не были склонны к разочарованию и обидам. Собственно ими и определялся психологический климат отряда. Большую же часть составляли "интуитивные" добровольцы, их воззрения не были отточены, они были в значительной степени романтичны, и несколько склонны к иллюзиям. Многие из них - настоящие искатели приключений, такие как Сергей Ч. из Волгограда, который попал сюда, нелегально перейдя две границы. Были и люди явно случайные - скорее всего скрывающиеся в Боснии, то ли от долгов, то ли от правосудия. Но таких было немного, и под воздействием общих настроений, царящих в отряде, благодаря отношению к нам сербов, они постепенно превращались в сознательных бойцов. Конечно, были и те, что оставались "неисправимыми" и служили постоянным источником напряжения в отряде, а подчас и инициаторами крайне неприятных "разборок". - рассказывал о своих товарищах один из добровольцев. С роспуском "Царских волков" закончился период массового участия русских в той войне. С осени 93-го боевые действия в Боснии перешли в вялотекущую фазу. В дальнейшем количество русских в Республике Сербской значительно уменьшилось. Однако они - те кто остался и вновь прибывавшие - непрерывно, в разных подразделениях провоевали там до конца войны — до осени 95-го. " Мы уезжали из Боснии, оставив девятнадцать русский могил под Сараево на кладбище "Еврейская гробля". Я знаю, что русские могилы остались ещё в Вишеграде, в Пране и в Прибое. Все пережитое нами в Югославии настолько живо в нашем сознании (говорю в нашем, потому что подобное испытывают все мои однополчане), будто все происходило вчера. Насколько я знаю, никто из наших не был разочарован, никто не жалел о пролитых поте и крови на земле Сербской. Более того, многие считают свое участие в борьбе сербов, самым лучшим, что им удалось сделать в жизни".

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках