Россия не угрожает энергоснабжению ЕС

В рамках подготовки к предстоящему в Португалии российско-европейскому саммиту, в Брюсселе прошла конференция "Россия-ЕС: друзья или соперники?".

По данным соучредителя конференции, аналитического центра "EC-Россия", на 46% импорта газа поступает в Европу из России, причем 16% населения ЕС живет в странах, где российский газ обеспечивает более половины общего объема национального потребления. В то же время, 4/5 российского экспорта в Европу составляет энергетическое сырье и нефтяные полуфабрикаты.

Комиссар ЕС по торговле Питер Мандельсон сравнил отношения между двумя сторонами с соседством "двух городов, связанных одной узенькой тропинкой и газопроводом" и призвал к диверсификации рынка. В интервью Би-би-си Питер Мандельсон рассказал о допуске России на европейский энергетический рынок и о влиянии политических разногласий на экономическое сотрудничество.

Би-би-си: ЕС стремится выработать "единую политику" в отношении России, в том числе и в сфере торговли. Вместе с тем, известно, что среди стран-членов ЕС существуют разногласия: например, Германия и Италия выступают за "мягкий" подход к России, в то время как Эстония, Польша или Великобритания придерживаются более "жесткой" тактики. Какова, в этих условиях, вероятность достижения единства и последовательности в диалоге с Россией?

Питер Мандельсон: Не думаю, что стоит делать такие обобщения. Все не так просто. Конечно, некоторые крупные страны, члены ЕС, стремятся построить и развить сильные связи с Россией в области экономики и энергетики - и на уровне Россия-ЕС, и на двухстороннем уровне. В то же время они не стесняются жестко высказываться по вопросам демократических свобод в российском обществе и соблюдения правовых норм в России. То есть, во-первых, не нужно обобщать. А во-вторых, это в принципе не вопрос "мягкости" и "жесткости" - это вопрос рационального и прагматичного подхода. Мы стремимся достичь взаимопонимания путем диалога и кооперации в отдельных сферах. Мы хотим добиться того, чтобы эта кооперация стала рутинной и привычной. Нельзя допустить того, чтобы отдельные политические разногласия или торговые препоны сбивали нас с главного стратегического направления, которое, по моему мнению, заключается в стремлении к стабильному и тесному экономическому сотрудничеству.

Би-би-си: Следуя стратегии развития экономического партнерства, считаете ли вы, что ЕС должен открыть российским энергетическим компаниям дорогу на европейский рынок? Или все-таки Россия, как партнер, представляет потенциальную угрозу для европейской энергосистемы?

Питер Мандельсон: Нет никаких оснований утверждать, что Россия может представлять угрозу для европейского энергоснабжения - Россия снабжает колоссальный сегмент европейской энергии, делала это в течение долгих лет, и до настоящего момента поставки всегда были надежными и бесперебойными. У нас нет причин считать, что ситуация изменится. К тому же, я вообще не хотел бы выделять российские компании и подвергать их специальному контролю и проверкам. Конечно, мы будем предъявлять определенные условия всем иностранным, неевропейским компаниям, стремящимся стать игроками на нашем энергетическом рынке и получить долю в нем. Такие же условия будут действовать и в других стратегически важных сферах - например, в оборонной промышленности. В этих вопросах европейцы должны проявлять осторожность и предусмотрительность. Тут мы говорим - да, предположим, такой-то процент иностранного участия позволителен, но контрольный пакет должен оставаться в наших руках, так как это приоритетный объект в стратегически важной сфере или это может повлиять на наш оборонный потенциал. Повторяю, такой подход будет применяться не только к компаниям из России, но и к компаниям любых других неевропейских государств.

Би-би-си: Каковы же будут основные критерии "допуска" компаний третьих стран на внутренний европейский рынок?

Питер Мандельсон: Теоретически, российская энергетическая компания может быть допущена на рынок ЕС, если она возьмет на себя обязательства соблюдать все правила, условия и нормативы, на основе которых мы организуем работу нашего энергетического сектора. И еще очень важный момент: если данная компания ждет от нас открытости и готовности предоставить ей долю нашего капитала, то мы вправе ожидать паритетности от российской стороны. То есть предоставления европейским компаниям доступа к рынку и капиталам в России. Европейские компании должны иметь возможность инвестирования в Россию на свободной, справедливой и равноправной основе! Мне кажется, у нас есть все основания требовать этого.

Би-би-си: Беспокоит ли вас внутриполитическая ситуация в России? Что важнее для ЕС: видеть в России стабильного партнера или демократического соседа?

Питер Мандельсон: Мы полагаем, что демократия приносит стабильность - мы не выбираем между этими двумя взаимосвязанными категориями. Но, конечно же, демократические институты в России находятся на стадии развития и формирования. В других регионах Европы эти процессы растянулись на многие десятилетия, даже века! Россия, после распада Советского Союза, тоже встала на этот путь. Но тот факт, что в России нет идеальной демократии, еще не дает основания говорить, что господин Путин непопулярный политик или что он - жестокий диктатор! Европейцам необходимо признать прогресс, который уже достигнут в России, поддержать ее на этом направлении и, путем более тесного экономического сотрудничества и интеграции, добиться возможности влиять на развитие демократических процессов в России.

Би-би-си: Между Россией и Великобританией налажены тесные экономические связи. Полагаете ли вы, что дипломатические разногласия между двумя странами, возникшие, в частности, в связи с расследованием убийства Александра Литвиненко, могут затруднить или ослабить российско-британское торговое и экономическое партнерство?

Питер Мандельсон: Вряд ли это произойдет. Торговля, инвестиции, российско-британские совместные предприятия процветают и продолжают наращивать обороты. В целом, несмотря на все политические сложности и экспортные барьеры, торговля между Россией и ЕС имеет очень хороший баланс и представляет статью дохода в контексте мировой экономики. И я всячески буду поддерживать этот рост. Вместе с тем, если говорить о деле господина Литвиненко, который был убит в Лондоне, совершенно естественно, что Великобритания вынуждена была принять серьезные меры и приложить все возможные усилия, чтобы установить причину убийства и найти виновных. И если нити проведенного расследования ведут в Россию, британское правительство будет продолжать заявлять об этом. У правительства нет другой альтернативы! Означает ли это, что последует разрыв торговых и экономических отношений? Нет. Этого не произошло и не произойдет.