Военкор Обищенко о событиях в Казахстане

В начале января вспыхнул Казахстан. Мирный митинг перерос в столкновения. В ход пошло огнестрельное оружие, горели автомобили и здания, в казахстанских городах пролилась кровь. Официальные власти Казахстана объявили проведение антитеррористической операции, а президент Токаев обратился за военной помощью к странам, входящим в ОДКБ. Миротворческий контингент зашёл в Казахстан на ограниченный период. Уже известно, что 13 января силы ОДКБ покинут страну.

Разумеется, в Сети стали сравнивать происходящее в Казахстане с другими «цветными революциями», протестами и прочим, что происходило в большинстве постсоветских стран. Для того чтобы разобраться, что же на самом деле произошло в Казахстане, я решил взять интервью у военного корреспондента, оператора из Донецка Станислава Обищенко, который прилетел в Казахстан последним гражданским бортом, снимать документальный фильм для «Russia Today» о протестах в Алма-Ате.

Город приходит в себя

- Как обстоят дела на данный момент в Казахстане?

- На сегодняшний день в Казахстане в большинстве регионов продолжается антитеррористическая операция, продолжают искать всех, кто принимал активное участие в боевых действиях против полицейских и военнослужащих. Хотя в Алма-Ате уже полтора дня не слышно никаких выстрелов, говорят, что на окраине Алма-Аты идут зачистки, но тут, в центре, боевых действий не слышно.

Город достаточно быстро пришёл в себя. Уже в понедельник коммунальщики начали убирать улицы, ликвидировали последствия боевых действий. Это всё делается очень быстро. Количество машин буквально на глазах растёт. Количество людей, которые ходят по улицам, тоже увеличилось. Очень быстро город пришёл в нормальный ритм.

Да, конечно, большинство магазинов работают всего-навсего до 6 вечера. Продукты после 6 вечера ты уже купить не можешь. Кафе тоже после 6 не работают. Со связью проблем уже практически нет. Интернет, WI-FI тоже работают.

Патрулей полицейских и военных в городе огромное количество, на каждом перекрёстке находятся. Проверяют документы, периодически происходят задержания. Мы неоднократно видели такое на улицах. Причём несколько задержаний было достаточно жестких, потому что в багажниках находили оружие. После этого с владельцами этого оружия не церемонились: их скручивали, периодически пинали и сажали в полицейские автомобили.

Работа журналистов на протестах в Казахстане

- Были ли какие-то трудности с допуском к работе на территории Казахстана, вроде тех, с которыми столкнулись российские журналисты во время работы на протестах в Белоруссии?

- Ограничения работы журналистов существуют только в районах, где проводится антитеррористическая операция. Этот район оцепляют и журналистов просят покинуть этот район, не снимать во время проведения операции действия военных и полиции. В любом другом районе города в этот момент можно снимать и можно работать. Никаких фактических ограничений нет.

Например, сегодня с утра сняли оцепление с центральной площади. Уже можно по ней передвигаться, можно снимать любые здания. Да, в здания ещё заходить нельзя, потому что там проводятся следственные действия, но на улице уже можно находиться, можно снимать все сгоревшие здания снаружи, можно ходить по парку, где проходили боевые действия.

Коммунальщики на улицах уже всё убрали: сгоревшие машины, гильзы, смыли кровь с асфальта. Кровь, которая осталась на траве в парке, она повсеместно. Люди, которые живут рядом, выходят, фотографируют. Очень много просто зевак, которые пришли посмотреть, что произошло, увидеть своими глазами масштабы разрушений. Они в шоке от того, сколько крови находится на земле, лужи крови, пятна на рыжей зимней траве (тут морозов как таковых нет, поэтому трава ещё есть).

- Снимал ли ты работу миротворцев ОДКБ? Как ведёт себя иностранный контингент в Казахстане?

- Я не снимал работу миротворцев ОДКБ. Я сюда прибыл гражданским бортом. Связи какой-либо и интернета здесь не было достаточно долго. Соответственно, мы работали в полях. Журналисты, которые прилетели военными бортами ОДКБ, работали только с миротворцами, их (журналистов. – Прим. ред.) не выпускали в город. Они работали с патрулями. Поэтому мы разделились.

Я сюда приехал снимать не новости, а документальный фильм. Изначальный план был снимать документальный фильм о событиях, которые здесь произошли, сейчас это намного шире получается, потому что сейчас это фильм о попытке захвата города террористами и вообще о терроризме здесь в Казахстане.

- Как местные относятся к наличию сил ОДКБ в Казахстане?

- Я спрашивал местных про ОДКБ. У них практически одинаковое мнение. Нужно принять тот факт, что Казахстан – это независимая страна. Любые иностранные войска воспринимаются с настороженностью. Соответственно, войска ОДКБ тоже были восприняты с осторожностью. Казахи не понимали, что именно они (миротворцы. – Прим. ред.) будут делать. Будут ли российские, белорусские, армянские военнослужащие проводить зачистки, не будет ли каких-то провокаций…

Когда было объявлено о том, что войска ОДКБ будут заниматься патрулированием и охраной объектов жизнедеятельности и жизнеобеспечения страны, а спецназ, военные и полицейские (Казахстана. – Прим. ред.) будут полностью от этого освобождены и смогут заниматься исключительно зачисткой, все местные жители сказали, что это было самое правильное решение, которое можно было принять на этот момент. И для местной картинки телевидения, и для иностранной картинки будет видно, что именно местные силовики смогли победить, подавить радикалов, фактически, террористов, которые здесь появились. А военные из других стран заняли позицию «мягкой силы». Местным жителям это очень нравится. Они полностью разделяют это решение.

Параллели с украинскими событиями и войной в Донбассе

- Считаешь ли ты происходящее цветной революцией? Заметил ли ты что-то общее с украинским майданом?

- Это вообще не цветная революция. Никаких параллелей, находясь здесь, я вообще не вижу. Никаких параллелей тому, что происходило в Киеве или где-то в других местах. Это очень похоже на то, что происходило в 2011 году в Сирии, когда там города захватывали террористы. Здесь был совершенно такой же сценарий. Город пытались захватить террористы, экстремисты из ячеек ИГИЛ (запрещенная в России организация. – Прим. ред.), «спящих» ячеек тут же в Казахстане, из организованных групп, которые приехали из района Бишкека, из соседних стран, из Афганистана, из той же Сирии. Это была конкретная подготовленная акция, в которой участвовали порядка 2 тыс. экстремистов, к которым присоединились порядка 18-20 тыс. людей. Нельзя назвать их умными. Они повелись на протестный дух, возможно, надеялись на то, что после всего будут властью. То есть, это была спланированная акция по попытке захвата власти в регионе.

Начиналось всё, действительно, с совершенно мирного митинга. Причём это был официальный митинг, на который подавали документы в городское управление, в мэрию (тут это называется «акимат»). Полицейские готовились к тому, что будет действительно мирный митинг, поэтому у сотрудников правопорядка не было вообще никакого оружия, у них были только дубинки и лишь у части полицейских были щиты. Поэтому, когда на второй день митинга здесь появились вооруженные люди, город в принципе не был к этому готов.

На майдан это вообще не похоже. Это не было противостояние за какую-то идею или двух идеологий. Нет, это была конкретно попытка захватить власть террористами. Это была попытка радикальных исламистов зайти в город и укрепиться здесь.

- В Казахстане проходила антитеррористическая операция. Как известно, украинские власти боевые действия в Донбассе так же долгое время называли "АТО". Есть ли что-то общее между происходящим в Казахстане и в Донбассе, учитывая, что ты долгий период снимал войну в ЛДНР?

- Это две совершенно разные вещи. «АТО» на Украине – это не антитеррористическая операция. Это полноценные боевые действия с применением тяжёлой артиллерии, это карательная операция, где страдают в огромном количестве мирные жители, где есть целый фронт огромный.

А здесь это локальная операция в городах, в основном она активно проводится в бывшей столице. Тут идёт конкретная война против террористов, настоящих, а не мирных жителей, не людей, которые защищают свои дома. Здесь идут боевые действия, идёт зачистка тех, кто пытался захватить город, хотел восстановить ИГИЛ, как в Сирии и другие радикальные вещи. Поэтому вообще никаких параллелей, ничего общего нет. Это совершенно иная операция, которая полностью соответствует названию.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках