Точка здорового притяжения

Воронеж сильно отличается от Донецка. Видно, что это город, в котором все социальные процессы протекают нормально. Уже в 6.30 на улицах оживлённое движение, остановки общественного транспорта заполнены ожидающими людьми. Одним словом, это место, не придавленное войной. Она чувствуется, но далеко. Не дышит в затылок.

Мы с товарищами приехали специально, чтобы попасть на концерт 25/17. И получили не только море впечатлений, но и определённый социальный срез.

Альбомы этой группы, появившейся 20 лет назад в Омске, всегда представляют из себя отдельное культурное явление, как и сам коллектив, созданный Андреем Позднуховым и Антоном Завьяловым.

Они никогда не выходили на сцену с флагами и листовками политических партий. Но песню о ужасе ельцинского периода «Мой 98-й» написали именно эти ребята: «Батин закрыли завод / Брата закрыли на срок / Можно бухать без забот / Хаять проклятый “совок”».

Так же, как с началом конфликта в Донбассе ненавязчиво, но понятно появились строки «Мамки на кухнях пекут пирожки / Бойцы в автоматах меняют рожки», а с началом СВО уж совсем однозначное «На порку бандерлогов зовёт удавка» или «Синий-синий кто-то повис на провода / Помнит Хиросима все доводы добра / Помнит Белград / Помнят другие города».

Эти констатации, вплетённые в общий жизненный контекст, всегда выглядят сильнее лозунгов и концертов в духе «Жители города N в поддержку ZZZ» (обязательно при участии мэрии и местного парламента). Подтверждение этому мне довелось увидеть и на их выступлении в Воронеже.

В помещение, где происходила презентация альбома «Радость встреч и расставаний» (вот уж где, действительно, много правильных аллюзий, кстати) выстроилась спокойная, интеллигентная очередь. Ни криков, ни мата, ни пьяных. Паренёк помоложе сказал, что «у них концерт похож на родительское собрание». И действительно, основная часть публики — люди от 30 до 50. Каждый альбом 25/17 записывали по-разному, но, так или иначе их слушатели — это повзрослевшие, «прожевавшие, выплюнувшие и осознавшие» выходцы из различных кластеров неформальной среды. Кстати, по Гумилёву в современных городских джунглях это и есть билет в пассионарность. И вот на более чем миллионный Воронеж таких собралось около 2-х тысяч.

Для зала клуба средних размеров это много (а значит, тесно). Разговорились с соседом, который в ответ на сообщение, что мы приехали специально, из Донецка, жмёт руку: «Я только из командировки с Луганщины. Вы держитесь там». Получается, что концерты 25/17 — это альтернативная точка сборки людей, которым не всё равно. В принципе, это неудивительно, если вы внимательно слушали их тексты.

Концертную программу музыканты отрабатывают очень качественно. Два часа на одном дыхании. Во всём это видно, «Бледному», «Анту» и всему их коллективу очень важно, чтобы всё было на высоком уровне.

О приобретенной за 20 лет известности Андрей Позднухов говорит: «Никогда об этом не мечтал и не фантазировал. Я вообще художник, и это (музыка) было для меня хобби долгое время. Поэтому для меня это всё удивительно».

В недавно вышедшей программе «Соль» один из ведущий и музыкант Ричард Семашков (кстати, тоже песни о войне с киевским режимом пишет давно и не по разнарядкам, чего стоит хотя бы «Грязная работа»), спросил: «В наше время «постиронии», «постправды» и постмодерна появилась группа, которая говорит совершенно прописные истины: про то, что русским быть не стыдно. Вы так часто и так много говорили о том, что мы русские, и у нас есть свой культурный код, и это круто. И вас запрещали. И когда это стало официально, доступно, какие вы эмоции по этому поводу испытали? Была такая какая-нибудь, что «а мы же говорили»?»

«Мы рады, что ситуация в культурном пространстве начала меняться. Но хотелось бы, чтобы меньше было в этом официоза. Потому, что он всё портит», - ответил Андрей Позднухов.

О готовности выступить в Донбассе и на других освобожденных территориях 25/17 говорят: «Мы не обладаем такими талантами, как, допустим, Александр Скляр или «Бранимир», чтобы приехать одному с гитарой, исполнить песни, и это будет круто звучать. Хочется приехать, и сделать полноценный крутой концерт. И наши музыканты готовы во всё это вписаться, мы об этом всём говорили. Мы знаем, нам пишут постоянно, что пацаны там слушают наши песни. И им нужно дать то, чего они ждут от тебя. И мы надеемся, на всё воля Бога, что всё сложится. А ещё не хотелось бы приехать туда «для галочки». В какой-то момент это стало модно, все стали туда ездить, такое впечатление, чтобы сделать там фотографию и в соцсетях выложить её. А вот этого нам очень не хочется. Хочется приехать, и дать полноценный, крутой концерт. И делать это не для того, чтобы заработать какие-то очки в глазах каких-то людей наверху или получить одобрение, что «молодцы мол, съездили». Это же видно всегда».

Ну, а пока текущие концерты в поддержку нового альбома затронут, как минимум, пять крупных городов России, собрав аудиторию по 3-5 тыс. слушателей, а в конце пройдут на площадках стадионного формата в Москве и Санкт-Петербурге. Не хочется писать пафосных слов, вроде «это же и есть думающая часть общества».

Более того, надеюсь, что в нашей стране думающая аудитория куда больше и шире, чем круг слушателей конкретно этого коллектива.

Но 25/17 — это однозначно интересный культурный феномен, который, кроме всего прочего, показывает, что русский человек превращает в сильные и настоящие вещи даже смесь американских хип-хопа и рок-музыки.

И главное, они не одни. Есть ещё Артём Лещук («Саграда»), «Аффинаж», «Рем Дигга» и многие другие музыканты, никогда не бывавшие на «Голубых огоньках», но именно поэтому и сумевшие в современных условиях, своевременными средствами убедить слушателя, что Родина — это не стыдно, а Донбасс — это не страшно.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках