Бытовуха Донбасса в историческом разрезе или свадьба в Малиновке как стиль жизни
Предшественник Гитлера, император Наполеон, говаривал, что «география — это приговор». В том плане, что в первую очередь именно географическое положение диктует закономерности развития и экономики, и политики. А география в сочетании с историей — штука ещё более суровая, от неё совсем никуда не убежишь. Можно даже и не знать, какие конкретно события происходили в той точке мира, в которой вы находитесь сейчас. Но стоит только начать рассматривать происходящее, применяя метод исторического наложения, — всё сразу становится ясно.
Особенно хорошо движение тектонических плит истории всегда видно на стыках, там, где пролегают границы цивилизаций и происходят их столкновения.
Так, многие жители Донецка и Луганска сейчас имеют советское свидетельство о рождении, уже утративший актуальность украинский паспорт, затем — паспорт другого государства (ДНР или ЛНР) и в завершение целый пакет документов Российской Федерации. И это в одном поколении. Люди никуда не переезжали, наоборот, как настоящие пограничники, стояли «как вкопанные». А вот рубежи и названия вокруг них менялись.
Потом, когда наступают длительные периоды стабильности, все регионы России снова становятся одним относительно ровным историческим полем, утихают и боли, порождённые гражданским противостоянием внутри самих этих территорий. Но остаются рубцы, которые появились вследствие исторических событий. Сохраняются интересные наслоения, которые в условиях «здесь и сейчас» густо, но незаметно замешаны на той временной закваске. И всё это проявляется даже в самых простых и банальных бытовых вещах.
Вот конкретный пример: регионы Донецкой Народной Республики в ходе войны, развязанной Киевом в 2014 г., были искусственно разделены надвое.
Волноваха, Мариуполь, Мангуш и Володарск оказались в зоне украинского влияния, и там был проведен специфический социальный эксперимент: помимо русофобии, обычной для всей территории, подконтрольной Киеву, жителей юга ДНР убеждали ещё в одной «региональной» вещи. «Вы никакой не Донбасс», — говорили им. «Вы — украинское Приазовье, совершенно отдельный и самобытный край, а с Донецком вам не по пути, и вообще не надо». Между прочим, на уровне модного словечка «нарратив» это работает до сих пор. Даже в тех случаях, когда твой собеседник вообще никак не сочувствует украинству. Недоверчивое отношение к «этим донецким» осталось всё равно.
Кроме идеологического мировоззренческого пласта, есть ещё бытовой, но он тоже круто замешан на исторической памяти. Обычное непонимание сторон, которое осталось как «эхо войны», усугубляется разностью бытовых проблем и способами их решения. Проще говоря, жители Мариуполя нет-нет да и скажут: «Мы же нормально жили». А вот пришли вы тут, война до нас докатилась — и всё, нету половины города. Дончане же в ответ обычно между собой толкуют о следующем: что там не нравится им? Им и восстановление, и дома, и квартиры, и вообще за два года красоту навели. А мы сидим до сих пор под обстрелами, и мусор у нас не вывозят. И не знаем, в какое там место этот Мариуполь ещё не поцеловали.
Самое печальное, что обе стороны (не говорю, что правы) на своих точках зрения стоят твёрдо. То бишь западным технологам удалось-таки внести желанный раскол. Мы же об этом говорить, тем более публично, не очень любим. И в итоге проблема никак не решается.
А проблема вот в чём: в бытовом плане неприятности, которые испытывают люди на юге республики, никуда не пропали. Как минимум потому, что интенсивное восстановление в первую очередь касается только Мариуполя. И там, кстати, по этой причине возникают новые сложности, ведь одно дело — отстроить дом или возвести новый. А совсем другое — распределить в нём жилплощадь справедливо. Это в силу большого количества факторов происходит не всегда. И поэтому вместо решенных проблем возникают новые, помноженные на два.
Но территории, расположенные в стороне от Мариуполя, наиболее точно соответствуют меткому выражению «конь не валялся». То есть процесс выхода из разрухи там продвигается крайне медленно.
Очень показателен в этом контексте Володарск, центр одноимённого муниципального района. Здесь как раз таки все имеющиеся насущные проблемы напрямую связаны с вековой закваской, сложившейся ещё с периода строительства Новороссии.
Кстати, в этом районе, кроме всего прочего, располагается село с названием Малиновка, что как бы отсылает нас как раз к неустроенности гражданской войны и пану атаману Грицияну Таврическому лично.
Как отмечают сами местные жители, главная проблема Володарского — это практически полный паралич власти. Сказывается это и на работе МФЦ, и на том, что начали людям оформлять русские пенсии , но документы вдруг потеряли (!). И даже здешний нотариус, который, казалось бы, должен быть кровной копейкой заинтересован в результатах работы, в итоге не может никому ни в чём помочь.
И беда эта, связанная с властью, хорошо иллюстрируется образом из фильма «Свадьба в Малиновке», когда дед Нечипор снимает будёновку и говорит: «Эх, опять власть переменилась». Там ведь и правда сидят управленцы ещё с украинского времени. Заменить их было некем. Неизвестно, как они относились к временам Порошенко и Зеленского. Но «днровскую» прессу распространять точно не торопились — всё, что выпускалось для освобождённых территорий, аккуратно складировалось подальше от людских глаз. Так, на всякий случай. В итоге долгое время газеты с информацией для живущих там людей мы возили прямо лично и раздавали в местах скопления граждан по старинке.
Так вот, эта двойственность ситуации напрямую продиктована историческим контекстом: до революции Володарск назывался станицей Никольской. А до этого там был хутор, который основал Осип Гладкий (в переводе с малороссийского — «упитанный»). Атаман был перебежчиком с турецкой территории, он привёл с собой казаков из-за Дуная, которые решили вернуться домой, в Российскую Империю.
Вторым конфликтным наслоением стала гражданская война ХХ века, после которой «мелкобуржуазное» Никольское переименовали в честь большевика Володарского (Моисея Марковича Гольдштейна). Ведь это же всё как раз про то, что «власть переменилась»! В критические моменты этот исторический багаж выпирает, как болячки на фоне ослабления иммунитета!
И украшение десерта: во время «декоммунизации», затеянной при киевской хунте, Володарску вернули название Никольское. Оба имени, таким образом, стали конфликтными, как бы отрицающими и друг друга, и сами себя.
Вот современные управленцы, хотят они того или нет, подпадают под чары вечной неустроенности. Сегодня они одеты в будёновки, но вполне вероятно, что петлюровские шапки тоже припасены.
От этого исторического казуса проецируем сегодняшнее: крокодил не ловится, кокос не растёт, ничего в районе нормально не работает. Чтобы решить хоть какие-то вопросы с документами, люди едут в МФЦ Ростова или Таганрога — там хоть какая-то надежда есть. И даже простой автобус между селами (из Мариуполя в Малиновку и Боевое) ходит всего два раза в неделю. Чаще никак, да и дорога там никуда не годится.
Может быть, читатель думает, что это всё шутка. Но я пишу эти строки абсолютно серьёзно: социальная лихорадка, «качели», как говорили в девяностых, которые несут по непонятной кривой все «новые регионы», запрограммированы именно логикой потрясений, которые в нашем приграничье случаются стабильно, с определённой исторической периодичностью.
И потом, в итоге всегда наступает «плато». Порядок, более или менее устроенная жизнь, взаимопонимание. В обществе снова появляются общие смыслы, а факторы раздора, наоборот, затихают.
Происходит это не само собой. Нужны огромные усилия. Нужно честно изучить ситуацию, получить качественную социологию, понять, какие проблемы «разрывают» ДНР и соседние регионы. Устранить эти проблемы в реальности (только на уровне отчётов точно не получится, тогда будет ещё хуже). Сопроводить всё это качественными пояснениями «из каждого утюга»: в школьных учебниках, газетах, интернетах и телепрограммах. Начиная от исторических аспектов и заканчивая развлекательными шоу.
Или можно всего этого не сделать, но тогда метафизическая «Свадьба в Малиновке» закончится похоронами.
Кстати, когда Лев Николаевич Гумилёв писал о том, что вспышки пассионарности, возникшие на окраинах крупных империй, при удачном исходе могут способствовать восстановлению жизнеспособности государства, он именно эти вот процессы в том числе и подразумевал.
Оказалось только, что проживать такое гораздо сложнее, чем понимать в теоретической выкладке. И да, однозначно география — это приговор.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
