К выходу брошюры «Апология соборного покаяния»
Предисловие
В этом году вышла брошюра «Апология соборного покаяния» — в грехах вероотступничества, клятвопреступления и попущения цареубийства.
Ее автор, Виктория Петровна Кашекова (1988 г.) — православный деятель (автор телеграм-канала «Царская Семья») и публицист. В настоящем отзыве предполагается не только дать высокую оценку брошюре, но и отметить серьезные проблемы, которые она вызывает.
Тональность
Можно по-разному говорить в пользу почитания Царя-мученика. К примеру, с пафосом недолжным, как и всякая фальшь в царской теме. В брошюре это исключается. Построенная, по образцу катехизисов, в виде ответов на вопросы, она написана спокойно и серьезно, каждый пункт содержателен. Не говорим уж о том, что здесь вовсе нет лишних «восхищенных чувств».
Обстоятельность
Уже указано, что тяготит нашу народную совесть как нераскаянные грехи прошлого: отступление от православной веры, нарушение клятвы верности Дому Романовых (данной в 1613 г.), попущение цареубийства. В каждом из данных планов Виктория Кашекова выделяет то, что нельзя оставить только в виде краткого указания, но что требует развернутых обсуждений — и дает их. В частности, перед читателем предстают картины поспешной оставленности Царя иерархами нашей Церкви в первые же числа марта 1917 г. и столь же поспешной лояльности Церкви «благочестивому временному правительству».
Остановимся особо на сложном вопросе об искупительном характере жертвы Царя-мученика. Само сочетание таких слов дает нередко повод к неоправданным опасениям в нарушении церковной трезвости, вплоть до подозрений в так называемом «царебожии». Так, портал «azbyka.ru» изъял из списка содержащихся в нем акафистов акафист Царю-мученику. Кашекова приводит примеры порою из давнего прошлого, в которых мученичество понимается не только как подвиг веры во Христа, но также как жертва за других — за соплеменников, к примеру. Приведем из брошюры соответствующий отрывок. Св. Григорий Палама в день памяти св. Димитрия Солунского в беседе о нем, говорит: «… когда мы были еще нечестивыми (язычниками), он в надлежащее время умер за нечестивых, конечно, совершил он это благодатью Владычней и в подражание Ему, и вот, благодаря его смерти, весь наш город примирился с Богом».
Виктория Кашекова напоминает также: «Сербский князь Лазарь героически погиб на Косовом поле 15 июня (28 н. ст) 1389 г. в битве с турками. Накануне сражения князю явился Ангел и спросил, что он предпочитает, — земную власть или Царство Небесное».
В первом случае князю обещалась победа и благополучное существование государства, но только до его кончины. Во втором битва будет проиграна, но в Сербии сохранится Православная вера, и народ никогда не утратит помощи Божией и своего места в Царстве Небесном. Автор обращает внимание, что во время коронации Николая II ему поднесен был в дар крест святого князя Лазаря, найденный на Косовом поле.
Привлекая высказывания современных иерархов нашей Церкви, Кашекова приводит и слова епископа Скопинского и Шацкого Питирима (Творогова): «В абсолютном смысле Царь Николай II не может называться искупителем подобно Христу — Искупителю всех людей. Но его, как подражателя подвига Христа, мы можем назвать искупителем русского народа. В богослужебных текстах мы часто встречаем такие слова по отношению ко многим святым мученикам. Они подражают искупительному подвигу Христа, но они не являются в догматическом смысле искупителями. И Господь милует народ, за которого предстательствует перед Престолом Божиим этот Царь».
Проблема адресата
Кому адресован труд «Апология соборного покаяния»? Всему нашему православному народу. Но кто откликнется на него? Тем, кто имеет дело с интернетом и заинтересован в царской теме, хорошо известно разнообразие мнений о Царе, слишком часто негативных до неприглядности (например, до высказываний типа «Я сам бы его расстрелял»). Как изменится такая ситуация? Брошюру о покаянии просто читать не станут, а если и познакомятся, не воспримут.
Если же призыв к покаянию обращен к церковной иерархии, то можно заранее утверждать, что совсем не все архиереи благосклонно к нему отнесутся. В частности, брошюра вызовет неприятие тех владык, которые признают подлинность так называемых «екатеринбурских останков». Ибо здесь эта подлинность — причем само собой разумеющимся образом — отрицается. Выделим этот вопрос как отдельный пункт и кратко выскажемся.
Проблема останков
Спросите кого-нибудь из почитающих Царскую Семью об отношении к вопросу их подлинности. Ответ, скорее всего, будет отрицательным. Народ не признает — как бы многозначительно ни было это обставлено — «научных обоснований». В то же время какое-то официальное, пусть неполноценное, признание подлинности существует: заключение Следственного Комитета и подтверждение его соответствующей церковной комиссией.
Напомню, что окончательным предполагается заключение Архиерейского Собора, который из-за СВО созван быть не может. Тем не менее, существуют духовные лица (архиереи и священники), которые удовлетворяются решениями СК и церковной комиссии — это, прежде всего, митрополит Крымский Тихон (Шевкунов). Лица, признающие подлинность «екатеринбурских останков», не откликнутся на брошюру о покаянии.
Ситуация тупиковая. История не знает случаев официального опровержения официально утвержденной фальсификации — теми же людьми, что способствовали оной. А здесь фальсификация: весной 1993 г. (т.е. еще до начала работы следствия 1990-х гг.), известнейшим российским антропологом было установлено, что скелет №4, приписываемый Императору, принадлежал человеку сутулому, полноватому и малоподвижному… Нормальное (нормально-научное, без кавычек) обсуждение невозможно, официальная сторона заведомо не пойдет на него, ибо (научно!) показано, что останки не имеют отношения к Царской Семье — краткое изложение аргументации читатель найдет, например, в статье «Останки не царские».
Наследие прошлого
«Долой самодержавие» было не только революционным лозунгом начала ХХ века в России. Это было сердечным желанием многих и многих наши предков-соотечественников. По желанию сердца и дал Господь. Неприятие над собою власти монарха (соединенное с отходом от веры и Церкви) жило в наших предках задолго до катастрофы 1917 г. (вспомним ликование общества в марте того года: в нем сказалась многолетняя «подготовка»). Приведем два примера прямой «монархофобии».
Известно, что Государь Александр III очень любил поэта Алексея Апухтина. Был день рождения последнего, и Царь послал к нему курьера со своим поздравлением. Узнав, кто пришел, гости встали и ушли…
Из нашего времени. Лично для меня признание святости Царской Семьи было буквально «вторым обращением» после обращения в зрелом возрасте к вере и Церкви. Как часто бывает с неофитами, мне хотелось и других приобщать. Вот дали мне повесть Ильи Сургучева «Детство Императора Николая II». Мне казалось, что, прочитав ее, просто невозможно не полюбить не только Ники (будущего Николая II), но и других Романовых. А я в то время тесно общался с одним литератором и поэтом из нашего прихода. Дал ему прочитать эту повесть, уверенный, что уж он-то оценит. Он возвращает книжку и говорит: «Да, проза замечательная. Но звучит знаешь что? Подобострастие». Каждый, кто читал эту повесть, согласится, что там такого нет и в помине. Монархофобия читателя и только.
На Царский День (17 июля) каждый год мы становимся свидетелями, можно сказать, «закваски» общего сердечного почитания Царя-страстотерпца и веры в Россию. Численность Царского Крестного Хода измеряется десятками тысяч. Но дождешься ли вскисания этой закваски?
На мой взгляд, наиболее распространенным в отношении к Царской Семье является безразличие. Детей жалеют, конечно, о Царице думать не хотят (часто по-прежнему считают ее во всем виноватой), Царя же признают хорошим человеком, но обыкновенно стандартные клише («слабый» и пр.) пересматривать не удосуживаются и готовы отвергнуть пушкинский взгляд на нашу историю. Ибо отвергают простую мысль: «Ну, не зря же все было так, как было? И не призывает ли это к покаянию?» Безразличие непробиваемо.
Здесь уместно привести соображения, отсутствующие в брошюре «Апология соборного покаяния». Весной 1918 г. большевики не раз распускали слух о состоявшемся расстреле Царя. Делалось это с разными лукавыми целями, но одной из них была проба на «мнение народное». Таковое было нулевым, и тем самым молчаливое согласие народа на расстрел было получено.
Явственное попущение цареубийства.
Как было кем-то едко замечено, российская интеллигенция догуливает февраль 1917 г.: царь отрекся, сам во всем виноват, а мы ни за что не отвечаем. Не думают о покаянии, безразличны и к прошлому, и к будущему России. Вместе с тем, наши старцы предсказывали нам возрождение. Но не безусловное: покаяние нам нужно прежде всего. Все они говорили о возрождении Самодержавия. Что же, те, кто безразличны к Царю-страстотерпцу, безразличны и к Самодержавию.
Стоит привести ответ Виктории Кашековой на распространенное отрицание идеи монархии со стороны исторически подкованных братьев и сестер. Заодно читатель увидит, как порой заостренно ставит автор вопросы и как внятно на них отвечает. Возражение следующее.
Вопрос 13. «Царская власть не может являться благословением Божиим, потому как при ее установлении Бог прямо сказал пророку Самуилу: «…Не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не царствовал над ними (II Цар. 8. 7-8)». И в другом месте Господь свидетельствует: «Я дал тебе царя во гневе Моем» (Ос. 1.3, 11). После таких слов говорить о значимости царской власти — неуместно».
Виктория Кашекова напоминает, что Господь неоднократно предвещал Аврааму и Иакову, что в награду за их твердую веру от них произойдут цари (Быт. 17.6 и Быт. 35.11). Точно так же, в своем благословении Иуде, Иаков предсказывает, что в его потомстве царская власть не прекратится до пришествия Вечного Царя (Быт. 49.10). То есть, царская власть является благословением и обетованием грядущего процветания Израиля. Почему тогда Господь гневается за желание иметь царя? Кашенкова объясняет: «Их просьба иметь царя, как и прочих народов, быть, как прочие народы (IЦар. 8.5; 20) показывает слабость веры и надежды на Бога. Они проявили малодушие и нетерпение, предвосхитив Божие определение в изменении своих законов и установлений. В тот момент, когда израильтяне начали требовать царя, в их среде еще не было такого человека, мужа по сердцу Божию, достойного стать вождем народа Господня. Согласно пророчеству Иакова, царская власть должна была принадлежать колену Иудину. Нетерпеливость и малодушие израильтян привели к тому, что они получили царя из колена Вениаминова — вместо кроткого Давида им был дан строптивый и жестокий Саул».
Автор не преминула тут указать на своеволие русского народа в 1917 г., процитировав митрополита Иоанна (Снычева) из книги «Самодержавие Духа»: «Вопреки богоустановленному порядку он восхитил себе Божие право — счел себя источником власти, счел себе право решать, какой быть России далее».
Не на шутку
Несмотря на то, что происходило в 1917 г. — чему был свидетелем и о чем узнавал — Государь сохранял в себе веру в Бога и веру в Россию: ее вразумление и возрождение. Можно только дивиться, как он не был удручен и подавлен при всех огорчениях. И равнодушие к этому также оскорбительно для памяти Царя-страстотерпца, как и равнодушие к его подвигу.
Надежда на смену поколений
Покаяние — это, прежде всего, стремление к правде. Естественно надеяться, что в новых поколениях клевета на Царскую Чету утратит цепкость, знакомство со «святой седмерицей» углубится и расширится, и хулители Царя займут подобающее место — «под плинтусом». Ложная святыня (пресловутые останки) будет признана ложной — ибо современные нам лица, заинтересованные во лжи (бездумно или конъюнктурно) уйдут со сцены, необходимость же честных рассмотрений в столь важном вопросе всем очевидна.
Несомненно, брошюра «Апология соборного покаяния» сыграет созидательную роль в переосмыслении нашего прошлого — ради нашего будущего.
Читайте нас в Telegram, ВКонтакте и Одноклассниках
