Славянофильство или западничество – вечная дилемма России, «русский капкан», из которого всё-таки есть выход. И он ведёт не в сторону Запада. Необходимо признать, что славянофильская пропасть между Западом и Россией, под которой следует понимать взгляды части представителей славянофильского течения, отрицавших наличие положительных моментов в политике взаимодействия Москвы (Петербурга) с неславянскими западными державами, несла в себе заряд «окитаивания» России, погружения её в «азиатчину» в негативном смысле этого слова. Это ни в коем случае не умаляет огромное позитивное значение идейных взглядов наиболее прозорливой части славянофилов, которые наполняли русскую идею не только фольклорно-этнографической «начинкой», но и одухотворённым философским взором. Но в «азиатчине» Россия теряет себя точно так же, как теряет в «европейскости». Азиатская статичность не есть выход и спасение от американо-европейской активности. Историческая судьба восточных государств – прямое тому свидетельство. Статичность помогает сохранению культурных ценностей, но не их преумножению. Положение России на междупутье из Европы в Азию должно содействовать формированию активно-статичного мировоззрения, как цивилизационного ответа на вызовы глобализации. Статичность ведёт к сохранению цивилизационной самобытности. Активность предполагает преумножение духовных ценностей и традиций и сопротивление чужестранному натиску во всех его проявлениях. Активный и динамичный консерватизм Русской цивилизации отвечает этим требованиям. Необходимо также учитывать культурно-политическую пассивность Старого света на фоне молодой и агрессивной Америки. Колыбель западной цивилизации – Европа – безропотно уступает первенствующую роль Соединённым Штатам и в политике, и в экономике, и в массовой культуре. Европейский консерватизм сегодня статичен, ему не хватает динамики. Если бы Россия захотела преодолеть мировоззренческую пропасть между собой и Западом, на какой из двух западных полюсов она бы ориентировалась – на Европу или Соединённые Штаты? Ориентироваться на оба сразу невозможно. Либо Европа выступит в качестве духовно-политического ориентира, либо США. В случае выбора «старушки Европы» Россия оказалась бы в одной связке с культурно-политическим полюсом, уступающим не по культурному богатству, но по энергичности другому полюсу – Соединённым Штатам. В своей истории Россия испробовала оба варианта – в XIX в. безоглядно ориентировалась на Европу, в ХХ в. безоглядно ориентировалась на США. В первом случае это закончилось Отечественной войной 1812 г., во втором – деградацией системы российской государственности. Ориентация на западные ценности для России губительна, даже если это консервативные ценности, ибо консервативны они только по отношению к западной цивилизации. С наступлением эпохи общества т.н. «третьей волны» (по Э. Тоффлеру) особую значимость приобретают масштабы информационного противостояния между коллективным Западом и Россией. Кроме мировоззренческой пропасти мы имеем также пропасть информационную, преодоление которой – в интересах России. Диалектика развития отношений Запад-Восток зиждется на противостоянии христианства западного и восточного обрядов. В силу многих исторических причин западное христианство в его протестантской ветви всё чаще превращается в иудео-христианство (англосаксы – одно из колен Израилевых). Не отказывая представителям англосаксонской культуры в праве самим выбирать маршрут своего цивилизационного развития, мы не можем не видеть в их мессианской идее прямых угроз существованию Русского мира. Общецивилизационные универсалии Западного мира суть орудие массового разрушения базисных основ других цивилизаций, в т.ч. русской. Англосаксонские страны, поддерживаемые Ватиканом, выступают за кардинальную трансформацию аксиологических основ православной веры, после которых Православием, доведённым до состояния духовной гемиплегии, будет утеряно чувство своей религиозной миссии. Католичество и протестантизм искони находились в крайне враждебных отношениях с самой молодой религией мирового масштаба – исламом. Православие, несмотря на периоды конфликтных отношений с некоторыми исламскими странами, исторически выработало свой внутренний механизм взаимодействия с приверженцами Аллаха, коих в России насчитывается более 20 млн. Зачастую за войнами и политическими трениями между русскими и мусульманскими народами стояли англосаксы-протестанты или же европейцы-католики. Неприятие ислама на Западе имеет гораздо более высокий градус, хотя это не принято выражать публично. Термин «исламофашизм» был изобретён западными политтехнологами. Слияние России с Западом повлечёт обострение межрелигиозного противостояния, поскольку Россия, служащая домом миллионам магометан, сольётся в «духовно-политическом коитусе» с крайне нетерпимой цивилизацией. Слово «толерантность» в его нынешнем значении не спроста появилось именно на Западе, где быть толерантным означает быть терпимым. Быть терпимым – значит, терпеть кого-то рядом, стиснув зубы, соглашаться с чьим-либо присутствием. Толерантность не значит взаимопонимания. Это всего лишь взаимное, сдерживаемое культурными рамками нетерпение. С отходом России от своих традиций, от своей самобытной межэтнической аксиологии привело к появлению явления «толерантности» и у нас. Пути преодоления пропасти, разделяющей Западную цивилизацию и Русский мир, пытались нащупать многие русские мыслители, представители патриотической интеллигенции и духовенства, политики и деятели культуры. К сожалению, с русской стороны таких исканий было несравненно больше. Западной мысли несвойственно сомнение в собственной правоте, для неё не характерно мятущееся осознание важности достижения межцивилизационного согласия. В то же время в столкновении двух мировых цивилизаций рождается импульс развития исторических событий, которые были бы немыслимы в условиях их полного слияния, вплоть до неразличимости. Демаркационная линия, разделяющая католико-протестантский ареал от православного, практически чётко укладывается в географические границы западного и восточного мира, соответственно. Чуждость Православия для рационалистического западного католичества обусловлена его близостью к традициям Востока. Грубейшей мировоззренческой ошибкой было бы одобрение западного либо восточного пути развития России. Русская цивилизация – политико-географический андрогинат. Его раскол выгоден коллективному Западу. Запад имеет два алгоритма действий, и оба для него выигрышные – либо «перетащить» Россию на «мировоззренческое поле» европейских (западных) ценностей, либо оттеснить её вглубь материка, в «дебри Востока». Спасение Руси – в стойком балансировании на двух полюсах, в их слиянии в единый культурно-мировоззренческий механизм. Католичество (Ватикан) и протестантизм (США) – два религиозно-геополитических центра силы, противостоящие двум другим – исламу и Православию. У последних же есть все исторические обоснования выступать в едином союзе, с сохранением собственной культурной уникальности и без взаимного ущерба.