Алексей Геровский, один из выдающихся деятелей карпато-русского движения начала ХХ века, написал две небольших, но очень информативных статьи под заглавием «Мы и чехи» и «Карпатская Русь в чешском ярме». Содержание этих работ разрушает привычный стереотип о том, будто Прага гуманно и цивилизованно управляла современным Закарпатьем, когда последнее вошло в состав чехословацкого государства. Видимо, подобные убеждения (о гуманной политике Праги) были навеяны тем, что чехословацкие власти, действительно, правили краем куда более гуманно, чем, скажем, поляки Галицией или венгры тем же Закарпатьем. Не было массовых убийств, не было соучастия чехов и словаков в австрийских преступлениях в Талергофе и Терезине – концлагерях, куда массово сгоняли карпатороссов. Чехи традиционно занимали чиновничьи должности в империи Габсбургов и иногда, напротив, старались помочь карпато-русским заключённым. Но так было не везде и не всегда. Карпатская Русь перешла во владения Чехословакии по итогам Сен-Жерменского договора 1919 г. Этот договор лишил двух агрессоров – Австрию и Венгрию части территорий. Так Карпатская Русь из австро-венгерской стала чехословацкой. Прага обещала карпатороссам широкую автономию, но… В те годы Польша находилась в отвратительных отношениях с Чехословакией. Поляки мечтали об общей границе с единоверной Венгрией, а Чехословакия лежала как раз у них на пути. Поэтому поляки разжигали сепаратистские настроения в Словакии и сами пробовали несколько раз ослабить чехословацкое государство (Оравско-Спишский конфликт 1918 г., польско-чехословацкая война 1919 г.). Поляки всегда хотели забрать себе Тешинскую область Чехословакии. Чехословаки всегда умело отбивали польские атаки. Не без польской помощи рос и креп украинский национализм. Пришедшие к власти в Чехословакии Масарик и Бенеш русофилами не были, для них украинский национализм был инструментом двойного назначения – против поляков и против русских. О поддержке Прагой украинских националистов свидетельствуют мемуары членов Организации Украинских Националистов. В этом отношении примечательна книга В. Маргинца «Українське підпіля» («Украинское подполье»), на которую ссылается Михаил Прокоп в своей статье «Авантюра галицких самостийников на Закарпатской Руси». Маргинец пишет: «…украинская эмиграция пользовалась всемерной моральной и материальной поддержкой чешского правительства, неприязненно настроенного к Польше (из-за Тешина)…». Далее указывается на то, что в Чехословакии под нужды «самостийников» были учреждены 3 высших учебных заведения, а также школы и специальные стипендии студентам-украинофилам. Оплачивалась и деятельность украинствующих представителей интеллигенции и науки. В то же время карпато-русское население не имело ни одной школы, как и своих издательств. В чехословацкой прессе звучали оскорбления в адрес русских, как «полутатарской расы». Сказывалось желание войти скорее в «цивилизованную» семью западных народов, где обзывать народы другой культуры дикарями и варварами – в порядке вещей. «Полутатарская раса» – в этом словосочетании сквозит презрение и к единокровным славянам (русским) и далёкому тюркскому народу со своеобразной и богатой культурой (татары). Но, главное, чешские чиновники, командированные в Карпатскую Русь, получали т.н. колониальную доплату (kolonialny priplatek) к основному жалованью! Т.е. для Праги Карпатская Русь была колонией. Как назло, постепенно сошло на «нет» политическое влияние Карела Крамаржа. Этот чех, женившись на русской женщине и приняв Православие, занял пост премьера независимого чехословацкого государства. Он был дружен с генералом Деникиным, всячески помогал Белому движению в Чехословакии. Во времена правления Габсбургов он обвинялся в государственной измене за свои русофильские взгляды и провёл в тюрьме 3 года. Согласия между Крамаржем, с одной стороны, и Масариком и Бенешем, с другой, не было. …Итак, Чехословакия делает ставку на украинизацию Карпатской Руси. В край зазываются галицийские студенты. Если карпато-русским студентам приходилось бороться и за стипендии, и за общежития, в то время как галицийские студенты всё это получали из рук чешского правительства. Благодаря этому был организован сбор средств среди студентов-«самостийников». Деньги направлялись в фонд УВО (Украинской военной организации), предтечи ОУН-УПА. Таким образом, Прага опосредованно спонсировала деятельность украинских националистов в самой Галиции. Более того, на территории Чехословакии украинские националисты получили возможность ковать свои революционные кадры, и даже организовывать склады с оружием и тренировочные лагеря (в Йозефове, который просуществовал до 1924 г.). Известно также о контактах чешских властей с Украинской Галицкой Армией (УГА), которые просили выделить людей для обучения угрорусских детей в закарпатских школах в украиноцентричном духе. Украинский националист во главе школы – типичное явления на Закарпатье тех времён. Чешские власти подряжали галийцийских авторов составлять грамматику для русинского языка, а также учебники по истории и литературе. В работах этих авторов русские слова заменялись на польские, чешские либо полонизированные украинизмы, а традиции и история русинского народа подвергалась остракизму и изображались в уничижительных тонах. Прага не допускала в школы учебники, написанные на литературном русском языке. Кратковременность пребывания Карпатской Руси в составе Чехословакии не позволили Праге довести начатое до конца, и, как указывает М. Прокоп, в довоенные годы «книгоноши (протестантские) продавали в вашем краю Библии на разных языках. По статистике, напечатанной в карпато-русских газетах за известный отчетный период, там книгоношам удалось продать 2000 Библий на русском языке и только 150 на украинском» . Но украинизация была не единственным орудием вытравливания русского духа из карпато-русского населения. Испытывавшее совсем незадолго до этого жёсткое давление Венгрии с её политикой мадьяризации всех и вся, карпатороссы попали сразу же под пресс чехизации и словакизации. На пути русского сознания в Карпатской Руси было расставлено так много капканов, что многие в них угодили. Кто не украинизировался, то чехизировался, кто не чехизировался, то словакизировался. К тому же, венгерский и немецкий языки из административного употребления не исчезли, а чешские бюрократы отказывались общаться с просителями на русском языке, и у карпатороссов был выбор – они могли также омадьяриться и онемечиться. Таким образом, карпато-русский народ на протяжении своей истории вынужденно прошёл через многовековую мадьяризацию, которая сменилась чехизацией, словакизацией, а также, при поддержке Праги, украинизацией. Чехословакия никогда не желала видеть Малороссию отдельной от Великороссии страной, но всячески поддерживала украиноцентричные веяния и пыталась контролировать ситуацию. Себе на пользу, русской культуре во вред. Карпато-русский поэт Иван Сильвай (1838-1904), писавший под псевдонимом Уриил Метеор, в стихотворении «Надъ спящимъ малюткою» коснулся тех, кто «... для явного примѣра божествам кадитъ чужимъ» , и для кого «ужъ русска вѣра, Русскій Богъ непостижимъ» . Но своему народу, как малютке, поэт шепчет и успокаивает его: «Спи не бойся! Будь Бог съ нами. Кто-бъ тебѣ вредити могъ? Русска нива подъ ногами, надъ тобою Русскій Богъ» . В этих строках – нежная любовь к народу, и горечь от его нелёгкой исторической судьбы, уготовавшей ему не одно испытание: и мадьяризацию, и чезихацию, и украинизацию.

Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках