День памяти, скорби и «общечеловечьих» гадостей
Максим Купинов

День памяти, скорби и «общечеловечьих» гадостей

70 лет назад, 22 июня 1941 года начальник Генерального штаба Сухопутных войск Германии Франц Гальдер с удовлетворением записал в служебном дневнике: «Наступление наших войск, по-видимому, явилось для противника на всем фронте полной тактической внезапностью. Пограничные мосты через Буг и другие реки всюду захвачены нашими войсками без боя и в полной сохранности. О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует тот факт, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что им делать. Можно ожидать еще большего влияния элемента внезапности на дальнейший ход событий в результате быстрого продвижения наших подвижных частей, для чего в настоящее время всюду есть полная возможность…». Итоги страшного первого дня войны Гальдер подвел вполне профессионально. Война для Красной Армии началась с гигантской катастрофы. И последующие дни начавшейся войны были для нее не менее трагическими… Те, кто приняли первый удар врага, еще не знали о том, что эту войну назовут Великой Отечественной. Тогда даже самые завзятые пессимисты и представить себе не могли отступление до Волги и Кавказа и войну длиной в 1418 дней. Но и Гальдер 22 июня не представлял себе, что 20 декабря 1941 года он запишет в своем дневнике рассуждения Гитлера о том, что надо требовать от немецких войск на Восточном фронте: «Обеспечить защиту от подразделений противника, просачивающихся в наш тыл. Войсковым частям – сформировать истребительные команды. Гитлер: «Мы должны научиться ликвидировать прорывы». Сознание своего долга. Не думать об отступлении, если того не требует обстановка... Охранные подразделения создавать, используя тыловые службы и части снабжения. Организация заградотрядов. Любая полевая хлебопекарня должна уметь организовать оборону своего объекта. Вбить в сознание каждого фронтовика необходимость сопротивления». Уже в декабре немцам понадобились заградотряды и организованная оборона хлебопекарен. Вечером 22 июня они вряд ли в это поверили бы. А наш народ 22 июня запомнил навсегда. День величайшей военной катастрофы, день огромной беды. И начала великого подвига. И день, когда в первую контратаку поднялись красноармейцы и командиры Брестской крепости. Пошли импровизированными боевыми группами, с винтовками, лопатами и кирпичами… В этот день все семьи вспоминают своих погибших. В этот день старая женщина будет молиться за погибшего брата, за то, чтобы смерть его тогда была легкой. Брат ее был танкистом, а женщина наслушалась рассказов о том, как они горели заживо… Но…к 22 июня и 9 мая, словно нечисть в Вальпургиеву ночь, обычно оживляются «общечеловеки» и стараются поведать миру какую-нибудь особую мерзость о народном подвиге… К 22 июня «душка» Минкин приберег свое сокровенное: «Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР? А еще лучше б – в 1941-м! Не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов людей». Что тут скажешь? А его сподвижница Латынина к 9 мая привычно расскажет о советских танкистах: «Вместо того, чтобы сидеть в безнаказанной громаде КВ, безнаказанно втаптывать в грязь стреляющие по ним в упор 150-миллиметровые немецкие гаубицы, они драпали». По мнению этой специалистки, «один КВ способен ездить по полю боя под Белостоком так же безнаказанно, как по полю боя при Ватерлоо». Это для «совков»: «Машина пламенем объята, вот-вот рванет боекомплект». Латынина «правду» знает: «Драпали» советские танкисты из «безнаказанных громадин». Вот в чем причинам поражений сорок первого! И о летчиках она суровую либеральную «правду» выложит: «Как же Красная армия лишилась к сентябрю 10 тысяч самолетов? А так: сначала следовал приказ отступить, самолеты перелетали на другой аэродром. Потом следовал новый приказ, самолеты перелетали снова. Через 5-6 таких перелетов кончалась горючка, кончались механики, которых не было, обслуживающий персонал оставался где-то далеко. Летчики грузились в автомобили и уезжали, отставляя самолеты врагу». «Кончились механики» у летчика, сел он в машину и уехал, бросив самолет врагу? Хорошо, что Латынина так упоительно глупа. Ее гадости на военные темы непременно в посмешище превращаются. Возьмет, простая душа, да и расскажет на «Эхе Москвы», как Гитлер Швецию оккупировал. Наверняка и к семидесятой годовщине 22 июня 1941 года общечеловеки очередной набор мерзостей и глупостей припасли. Ну, не дает этот день им покоя. Но никогда его «эта страна» не забудет.