Как и было намечено, первые в истории постсаддамовского Ирака выборы в парламент - Национальную ассамблею и местные парламенты состоялись несмотря ни на что 30 января. Очевидно разработчики операции в Ираке рассчитывали на то, что спустя год после начала военной кампании ситуацию в стране удастся стабилизировать настолько, что проведение выборов с участием международных наблюдателей и хотя бы внешним соблюдением основных процедур станет возможным. Что к этому времени в стране на основе ненависти к режиму Саддама Хусейна и противоречий противоборствующих группировок сформируется достаточный фундамент для новой политической архитектуры иракского общества, управлять которым можно было посредством контроля над послушной прозападной элитой, не прибегая к мощи воинского контингента, миллиардных финансовых затрат и без людских потерь. При этом многие эксперты сходились во мнении, что экономическим базисом этой политической надстройки должны были стать растущие объемы экспортируемой иракской нефти.
Кроме того, выборы должны были бы стать «сильным ходом» администрации Д.Буша, свидетельствовать о реальных результатах политики глобальной демократизации и фактическим началом реализации проаннонсированного в прошлом году масштабного проекта политического переустройства региона под условным наименованием «Большой ближний Восток».
Однако реальность оказалось намного сложней и не оправдала многих ожиданий Вашингтона. Хотя сам факт того, что выборы удалось организовать и провести в намеченные сроки может считаться успехом американской администрации. О демократии и гражданских свободах речь при этом конечно не идет. Разговоры о «свободном волеизъявлении иракского народа» и «торжестве демократии» в раздираемой войной всех против всех стране выглядят сколь нелепыми, столь же и циничными. Вообще в случае с Ираком американская пропагандистская машина превзошла саму себя: за кондовыми штампами борцов с мировым терроризмом и рыцарей демократии до такой степени ничего не стоит, что невольно возникает вопрос: на какую аудиторию это рассчитано?
Но было бы большой ошибкой думать, что выборы были проведены исключительно в надежде на идеологический эффект. Более глубокое изучение сложившейся после свержения С.Хусейна в Ираке ситуации дает основания полагать, что с точки зрения установления контроля над мятежной страной парламентские выборы достаточно технологичны. Помимо того, что они формируют легитимные органы власти страны, с которыми можно обсуждать проблемы и договариваться, они фактически нацелены на то, чтобы направить энергию протеста иракцев на междоусобную разрушительную борьбу. Такой расчет в условиях современного Ирака оправдан и выбранный для достижения цели инструмент кажется достаточно эффективным.
Если сравнивать ситуацию, например, с аналогичным «демократическим» фарсом в Афганистане, то можно отметить, что в этой центрально-азиатской стране президентские выборы лишь оформили назначение проамериканского ставленника и были проведены в условиях соглашений с полевыми командирами на местах, которых не разделяет этническая или религиозная вражда. В Ираке же парламентские выборы прошли в условиях гораздо более структурированного общества с более развитой политической культурой, которое к тому же расколото на большие сплоченные группы по религиозному и этническому признаку. Поэтому они рассматриваются многими иракскими общественными деятелями как способ возвысится над своими внутриполитическими соперниками, используя образовавшийся вакуум легитимной политической власти.
При этом совершенно очевидно, что ни политическая культура, ни послевоенные условия не позволяют надеяться на разрешение внутренних противоречий политико-правовыми средствами. Более того, по мере ожесточения междоусобной борьбы не исключен вариант, когда она из группировок для достижения власти в стране пойдет на отказ от своих принципов и заявит о своей лояльности к оккупантам. Некоторые предпосылки для этого налицо.
Так, в парламентских выборах в основном приняли участие мусульмане-шииты и курды, борющиеся за независимость, в то время как мусульмане-сунниты, следуя призыву своего высшего духовенства, бойкотировали выборы, широко заявляя об их незаконности.
В результате подавляющее большинство в законодательных органах власти досталось шиитской партии Иракский национальный альянс и курдским партиям. Значительная часть общества оказалась исключенной из политической жизни и получила еще одно основание говорить о нелигитимности избранных органов власти. Таким образом, выборы могут стать началом нового витка насилия и из искры, высеченной 30 января может вспыхнуть пламя гражданской войны. А это значит, что Ирак сегодня возможно как никогда далек от своей заветной цели – обрести долгожданный мир.
Кроме того, выборы должны были бы стать «сильным ходом» администрации Д.Буша, свидетельствовать о реальных результатах политики глобальной демократизации и фактическим началом реализации проаннонсированного в прошлом году масштабного проекта политического переустройства региона под условным наименованием «Большой ближний Восток».
Однако реальность оказалось намного сложней и не оправдала многих ожиданий Вашингтона. Хотя сам факт того, что выборы удалось организовать и провести в намеченные сроки может считаться успехом американской администрации. О демократии и гражданских свободах речь при этом конечно не идет. Разговоры о «свободном волеизъявлении иракского народа» и «торжестве демократии» в раздираемой войной всех против всех стране выглядят сколь нелепыми, столь же и циничными. Вообще в случае с Ираком американская пропагандистская машина превзошла саму себя: за кондовыми штампами борцов с мировым терроризмом и рыцарей демократии до такой степени ничего не стоит, что невольно возникает вопрос: на какую аудиторию это рассчитано?
Но было бы большой ошибкой думать, что выборы были проведены исключительно в надежде на идеологический эффект. Более глубокое изучение сложившейся после свержения С.Хусейна в Ираке ситуации дает основания полагать, что с точки зрения установления контроля над мятежной страной парламентские выборы достаточно технологичны. Помимо того, что они формируют легитимные органы власти страны, с которыми можно обсуждать проблемы и договариваться, они фактически нацелены на то, чтобы направить энергию протеста иракцев на междоусобную разрушительную борьбу. Такой расчет в условиях современного Ирака оправдан и выбранный для достижения цели инструмент кажется достаточно эффективным.
Если сравнивать ситуацию, например, с аналогичным «демократическим» фарсом в Афганистане, то можно отметить, что в этой центрально-азиатской стране президентские выборы лишь оформили назначение проамериканского ставленника и были проведены в условиях соглашений с полевыми командирами на местах, которых не разделяет этническая или религиозная вражда. В Ираке же парламентские выборы прошли в условиях гораздо более структурированного общества с более развитой политической культурой, которое к тому же расколото на большие сплоченные группы по религиозному и этническому признаку. Поэтому они рассматриваются многими иракскими общественными деятелями как способ возвысится над своими внутриполитическими соперниками, используя образовавшийся вакуум легитимной политической власти.
При этом совершенно очевидно, что ни политическая культура, ни послевоенные условия не позволяют надеяться на разрешение внутренних противоречий политико-правовыми средствами. Более того, по мере ожесточения междоусобной борьбы не исключен вариант, когда она из группировок для достижения власти в стране пойдет на отказ от своих принципов и заявит о своей лояльности к оккупантам. Некоторые предпосылки для этого налицо.
Так, в парламентских выборах в основном приняли участие мусульмане-шииты и курды, борющиеся за независимость, в то время как мусульмане-сунниты, следуя призыву своего высшего духовенства, бойкотировали выборы, широко заявляя об их незаконности.
В результате подавляющее большинство в законодательных органах власти досталось шиитской партии Иракский национальный альянс и курдским партиям. Значительная часть общества оказалась исключенной из политической жизни и получила еще одно основание говорить о нелигитимности избранных органов власти. Таким образом, выборы могут стать началом нового витка насилия и из искры, высеченной 30 января может вспыхнуть пламя гражданской войны. А это значит, что Ирак сегодня возможно как никогда далек от своей заветной цели – обрести долгожданный мир.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
