Побоище, которое 65 лет назад бушевало на улицах Берлина, в народной памяти неразрывно связано с применением немцами фаустпатронов. Мальчишка из «гитлерюгенда», поджигающий «Т-34» и «ИСы» на берлинских улицах стал одним из наиболее привычных образов сражения за столицу Германии. Фаустпатрон стал восприниматься едва ли не как главный враг советских танков в последний период войны. Насколько соответствует действительности подобное представление?
Что же такое знаменитый Faustpatrone (от немецкого Faust «кулак», здесь «рука», и Patrone «патрон»)? Так немцы назвали ручной противотанковый гранатомёт одноразового использования с динамореактивным способом запуска.
А в Красной армии название «Фаустпатрон» закрепилось как совокупное обозначение всех немецких противотанковых гранатомётов одноразового использования.
Военный историк Алексей Исаев на основании архивных материалов пришел к достаточно неожиданным выводам: «Почему-то забывают, что, несмотря на выпуск огромной партией, свыше 8 млн. штук, фаустпатрон устойчиво занимал нижние строчки в статистике потерь советских танков. Как правило, доля потерь от фаустпатрона не поднималась выше 10% от общего числа потерянных танков, даже в такой операции, как Берлинская. Максимум был достигнут только во 2-й гвардейской танковой армии в Берлинской операции – 2 ,5% потерь от фаустпатронов. В операциях на открытой местности доля пораженных фаустпатронами танков падала до 5%».
То есть, получается, что даже на улицах Берлина лишь каждый десятый советский танк был подбит из фаустпатрона. А на открытой местности, вне населенных пунктов – только каждый двадцатый.
Наступая по улицам, танки чаще всего следовали в 30-40 метрах за пехотинцами, подавляя и уничтожая мешающие продвижению пехоты огневые точки. Любопытно, что иногда для борьбы с немецкими фаустниками советские пехотинцы использовали трофейные фаустпатроны.
В советской 5-й ударной армии противодействие фаустникам было организовано следующим образом: «Борьба с вражескими гранатометчиками «Фауст» велась специально назначенными (2-3 на стрелковый батальон) отличными стрелками или снайперами, а также командами, вооруженными трофейными гранатометами «Фауст». В некоторых соединениях гранатометами «Фауст» были вооружены целые подразделения».
Надо отметить, что фаустпатроны с 1944 года советские войска захватывали в больших количествах. Возможно, дело было в том, что в немецкой армии у винтовки, пистолета-пулемета или пулемета был персональный хозяин, за которым оружие было закреплено. За утерю его надо было отвечать. А одноразовое оружие такого персонального хозяина не имело. Проверить, был ли фаустпатрон израсходован в бою или брошен при отступлении, было сложно… Вот они и попадали в большом количестве в распоряжение советских войск.
Использование трофейного оружия в Красной Армии практиковалось в достаточно ощутимых масштабах. Так, например, в течение войны советская армия захватила большое количество вражеской бронетехники. Некоторые из них использовались советскими частями, которые их захватили, но недолго, из-за недостатка подходящих боеприпасов, топлива и запасных частей. Иногда создавались временные части, состоящие из трофейных танков. С успехом проводились диверсионные операции, в которых использовались танки с немецкими крестами. Но для обычной службы на трофеи наносили звезды или серп с молотом, либо красный флажок – для предотвращения обстрела своими. Немецкие средние танки Т-3 были любимы советскими танковыми командирами благодаря комфортным условиям для экипажа, отличной оптике и радио. Их использовали как командирские танки. Иногда переделывали Т-3 в самоходное орудие, прозванное «Коломбина».
Трофейные Т-5 «Пантера» ценились высоко, комплектовались опытными экипажами и использовались в основном как «танкоистребители». Удачным приобретением считались бронетранспортеры – из-за отсутствия отечественных и нехватки ленд-лизовских. Естественно, нашлось применение и трофейным фаустпатронам. В том числе, и для борьбы с немецкими фаустниками – удобно было стрелять по труднодоступным щелям или подвалам, в которых они прятались.
Разумеется, архивные данные, использованные Алексеем Исаевым, вовсе не означают, что фаустпатроны были совсем уж бесполезны для немцев. И горели от их выстрелов 10% советских танков, участвовавших в Берлинской операции, и наши танкисты погибали в этих машинах. Но роль, которую сыграл фаустпатрон в сражении за Берлин, была несравнимо меньше, чем принято считать.
Что же такое знаменитый Faustpatrone (от немецкого Faust «кулак», здесь «рука», и Patrone «патрон»)? Так немцы назвали ручной противотанковый гранатомёт одноразового использования с динамореактивным способом запуска.
А в Красной армии название «Фаустпатрон» закрепилось как совокупное обозначение всех немецких противотанковых гранатомётов одноразового использования.
Военный историк Алексей Исаев на основании архивных материалов пришел к достаточно неожиданным выводам: «Почему-то забывают, что, несмотря на выпуск огромной партией, свыше 8 млн. штук, фаустпатрон устойчиво занимал нижние строчки в статистике потерь советских танков. Как правило, доля потерь от фаустпатрона не поднималась выше 10% от общего числа потерянных танков, даже в такой операции, как Берлинская. Максимум был достигнут только во 2-й гвардейской танковой армии в Берлинской операции – 2 ,5% потерь от фаустпатронов. В операциях на открытой местности доля пораженных фаустпатронами танков падала до 5%».
То есть, получается, что даже на улицах Берлина лишь каждый десятый советский танк был подбит из фаустпатрона. А на открытой местности, вне населенных пунктов – только каждый двадцатый.
Наступая по улицам, танки чаще всего следовали в 30-40 метрах за пехотинцами, подавляя и уничтожая мешающие продвижению пехоты огневые точки. Любопытно, что иногда для борьбы с немецкими фаустниками советские пехотинцы использовали трофейные фаустпатроны.
В советской 5-й ударной армии противодействие фаустникам было организовано следующим образом: «Борьба с вражескими гранатометчиками «Фауст» велась специально назначенными (2-3 на стрелковый батальон) отличными стрелками или снайперами, а также командами, вооруженными трофейными гранатометами «Фауст». В некоторых соединениях гранатометами «Фауст» были вооружены целые подразделения».
Надо отметить, что фаустпатроны с 1944 года советские войска захватывали в больших количествах. Возможно, дело было в том, что в немецкой армии у винтовки, пистолета-пулемета или пулемета был персональный хозяин, за которым оружие было закреплено. За утерю его надо было отвечать. А одноразовое оружие такого персонального хозяина не имело. Проверить, был ли фаустпатрон израсходован в бою или брошен при отступлении, было сложно… Вот они и попадали в большом количестве в распоряжение советских войск.
Использование трофейного оружия в Красной Армии практиковалось в достаточно ощутимых масштабах. Так, например, в течение войны советская армия захватила большое количество вражеской бронетехники. Некоторые из них использовались советскими частями, которые их захватили, но недолго, из-за недостатка подходящих боеприпасов, топлива и запасных частей. Иногда создавались временные части, состоящие из трофейных танков. С успехом проводились диверсионные операции, в которых использовались танки с немецкими крестами. Но для обычной службы на трофеи наносили звезды или серп с молотом, либо красный флажок – для предотвращения обстрела своими. Немецкие средние танки Т-3 были любимы советскими танковыми командирами благодаря комфортным условиям для экипажа, отличной оптике и радио. Их использовали как командирские танки. Иногда переделывали Т-3 в самоходное орудие, прозванное «Коломбина».
Трофейные Т-5 «Пантера» ценились высоко, комплектовались опытными экипажами и использовались в основном как «танкоистребители». Удачным приобретением считались бронетранспортеры – из-за отсутствия отечественных и нехватки ленд-лизовских. Естественно, нашлось применение и трофейным фаустпатронам. В том числе, и для борьбы с немецкими фаустниками – удобно было стрелять по труднодоступным щелям или подвалам, в которых они прятались.
Разумеется, архивные данные, использованные Алексеем Исаевым, вовсе не означают, что фаустпатроны были совсем уж бесполезны для немцев. И горели от их выстрелов 10% советских танков, участвовавших в Берлинской операции, и наши танкисты погибали в этих машинах. Но роль, которую сыграл фаустпатрон в сражении за Берлин, была несравнимо меньше, чем принято считать.
Читайте нас ВКонтакте и в Одноклассниках
