официальное и неофициальное

Предисловие

«Без покаяния в цареубийстве Россия не возродится», - слова эти много раз возглашал святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Франциский, а именно в конце каждой проповеди, связанной с Царем и его семьей. Надо сказать, что такие проповеди произносил он довольно частно, ибо Царскую Семью горячо почитал.

Что ж, цареубийство — у всех у нас «за спиной». Правда, нас от него отделяет уже не одно поколение. В связи с этим, я думаю, стоит привести эпизод из теперешней жизни. На Царский День в разговоре со мной молодой православный журналист восклицает (замечу, на всякий случай, что тему покаяния затронул не я): «В чем мне каяться? Я их не убивал!». Мне пришлось удержаться от парирования: «Да хотя бы в том, как Вы это воскликнули!».

Итак, есть в чем каяться — в безразличии. В «официальной» части мы увидим, как по безразличию заново Царя предают, а в «неофициальной» — заново (буквально, читатель увидит) перечеркивают, память же о святой Семье убивают насмешкой. Замечу также, что всем, кто всерьез связал себя с царской темой, знакома скверная иррациональная компонента в «общественном мнении» по данному поводу. Положительный отзыв о Николае II, при упоминании последнего в разговоре, обыкновенно «корёжит» собеседника, об Императрице — тем более. Такое впечатление, что, по словам одного современного историка, попустив екатеринбургское злодеяние (с тех пор прошло 105 лет), мы продолжаем жить «под заклятием». Размышление этого историка читатель встретит в конце статьи.

Антипокаяние «сверху»: дело конъюнктурное

Следственный Комитет РФ и соответствующая церковная комиссия заявили в 2021 г. о принадлежности т.н. «екатеринбургских останков» Царской Семье. Материалы следствия и экспертиз остались при этом неопубликованными, обещания широких открытых обсуждений — не выполнены.

Окончательно вопрос об останках подлежит решению Архиерейского Собора, но созвать его нет возможности. Тем не менее ряд духовных лиц открыто заявляет о признании подлинности останков, без смущения называет их «царскими». Некоторые из этих лиц позиционируют себя как горячих почитателей Царской Семьи, проникновенно говорят о ней. На мой взгляд, эти лица по каким-то своим причинам сознательно сторонятся истины (так что о них не скажешь «не ведают, что творят»), а их проникновенность — не что иное, как поцелуй Иуды.

Ибо то, что останки никак не могут быть царскими, было известно еще до открытия следствия 1990-х гг. Останки были извлечены в июле 1991 г., следствие открыто летом 1993 г. Однако уже весной 1993 г. в результате исследований известного российского антрополога было сделано заключение о скелете, который (посейчас) считается принадлежавшим Императору: это скелет человека никоим образом не спортивного телосложения, склонного к сутулости и полноте и ведшего, из-за проблем с позвоночником, предпочтительно сидячий образ жизни. Многоточие.

Совесть антрополога позволила ему стать одним из официальных экспертов, подтвердивших подлинность останков, но не позволила заняться опровержением указанного выше заключения. Примечательно, что в смягченном виде оно даже присутствует в тексте судебно-медицинской экспертизы, официально установившей «несомненную принадлежность» останков Царской Семье.

Впрочем то, что исследования 1990-х гг. не относились к установлению истины, было с самого их начала черным по белому прописано в названии соответствующей Правительственной комиссии: «… по перезахоронению останков Императора Николая II и его семьи». Согласимся, что было бы странным, если бы результат исследований не соответствовал названию.

Добавим по поводу сознательности. Вопрос о скелете, якобы принадлежавшем Императору, может показаться слишком специальным, но есть момент, который «на слуху» и от которого сторонники признания подлинности останков отгораживаются «в здравом уме»: с 1993 г. известно и не раз упоминалось в недавнее время, что у черепа, приписываемого Царю, зубы не подвергались лечению несколько лет до смерти, и вот официально считается, что Царь боялся лечения… Помимо (иначе не скажешь) дикости этого утверждения, ему противоречат «упрямые факты», но упрямство сторонников официальной версии — сильнее, и факты игнорируются.

Итак, возникает круглая дата, 30 лет… Чему? Скажем без стеснения: заказу, установке сверху на тенденциозность в пользу признания подлинности останков. Дело это темное, и его временной отсчет нужно начинать вести гораздо раньше — с начала 1920-х гг., от составления «Записки» Покровского-Юровского, а, поскольку секретные архивы остаются секретными, вряд ли можно надеяться здесь на обретение истины.

Кому это нужно, чтобы Церковь признала подлинность «екатеринбургских останков»? Можно говорить лишь о каких-то «силах», дивиться их влиятельности и платежеспособности, наблюдать «метаморфозы совести» целого ряда людей, не постеснявшихся стать приверженцами подлинности останков после (содержательных!) опровержений с их стороны этой самой подлинности, можно строить догадки насчет мотиваций оных «сил», и все это, из-за заведомой секретности дела, будет отдавать «конспирологией», давать повод упрекать в ней, как если б ее не было без кавычек…

Все же совсем не хочется быть голословным, и я позволю себе привести живой и задевающий меня за живое пример.

Я знал священника, протоиерея N (весьма одаренного, а для Церкви фигуру значимую), который до 2015 г. включительно был противником признания подлинности останков, но с весны 2017 г. стал сторонником этого признания. Могу поручиться, что он не поверил в их подлинность, изменил же свое отношение в силу своей осведомленности о происходящем «в высших сферах» — такой осведомленностью он вполне отличался. В нашем разговоре на данную тему весной 2017 г. отец N обнаружил готовность признать останки церковной святыней, не веря в их подлинность. Я не буду вдаваться в подробности и пояснять, почему имею право так говорить. Совесть священника разрешила ему «икономию». Раз так, рассуждаю я, раз он пошел на такое, значит, дело серьезное, верно, «тянет» быть названным «вратами адовыми», ну, да Церковь не сходится клином ни на данном протоиерее, ни на прочих церковных участниках признания ложной святыни в качестве подлинной, и вера в Церковь поколеблена быть не должна.

Коснусь феномена, от которого предательством так и несет. Историческое обоснование подлинности останков связано с показаниями … цареубийцы Юровского! И только Юровского! Если б не было фактически безразличия к Царской Семье (при якобы почитании), такое и в голову не могло бы прийти. Послушал бы, однако, читатель, с каким уважением эксперты-историки (сторонники официальной версии) говорят о цареубийце как о «честном коммунисте».

Антипокаяние «снизу»: всем на потеху

В недавнее время для многих театров нашей страны (см. ниже афиши) оказалась востребованной пьеса Николая Эрдмана «Мандат», написанная в 1925 г., тогда же поставленная В. Мейерхольдом и имевшая невообразимый успех. В пьесе высмеивается готовность угодить любой власти, ее пафос — нонконформистский.

Напомним, что середина 1920-х гг. — это время НЭПа, когда рядовому человеку при воспаленном воображении могло показаться возможным восстановление прежнего строя. Здесь читатель, при желании, может познакомиться с текстом пьесы, чтение онлайн занимает немного времени, есть удачные реплики, и, учитывая возраст (Эрдману было 19 лет), можно порадоваться за автора его успеху.

Постараемся внятно передать важные для нас моменты пьесы. Бывшая владелица гастрономического магазина Надежда Петровна Гулячкина (вдова со взрослыми сыном Павлом Сергеевичем и дочерью Варварой Сергеевной) собирается выдать замуж дочь. В качестве приданого жених желает иметь родственника-коммуниста, который мог бы служить опорой в нынешней жизни. Павел Сергеевич соглашается стать таким родственником и затем, как это в конце раскрывается, сам себе и выписывает пресловутый мандат. Тем временем к Надежде Петровне приходит знакомая и просит сберечь сундук с платьем, принадлежавшим императрице Александре Федоровне. К сундуку прилагается револьвер. Гулячкины вскрывают сундук и решают померить платье на их кухарку Настю (Анастасию Николаевну). Платье отлично подходит Насте. Но ее приходится спрятать от пришедших жениха Валериана Олимповича со своим отцом. Настя сидит на револьвере и в какой-то момент ее поливают для отсыревания пороха – чтобы револьвер не выстрелил. События развиваются, Настя прячется в сундук, который отвозят в тот дом, куда должна, как мы дальше узнаем, приехать Варвара Сергеевна уже для свадьбы. Валериан Олимпович с близкими решают, что в сундуке не кто иной, как Анастасия Николаевна Романова, бывшая великая княжна. Ей помогают выйти из сундука. Но и платье, и она сама — должны высохнуть! Валериан Олимпович объясняется в любви к Анастасии Николаевне, они уезжают сочетаться браком (в каретах, поданных для Валериана и Варвары!), а когда возвращаются, то в доме уже Надежда Петровна с Варварой и Павлом — следует разоблачение Насти, а также саморазоблачение Павла Сергеевича. Конец пьесы.

Уже в таком изложении ясно, что главная комедийная коллизия связана с темой Романовых, и только при очень большой натяжке можно было бы считать, что в пьесе высмеивается лишь конформизм. Мне привелось увидеть спектакль «Мандат» в Студии Театрального Искусства под управлением Сергея Женовача, и, будучи знаком уже с пьесой, я мог заметить, как Сергей Васильевич в сценической редакции пьесы убрал вульгарное высмеивание Императора: там есть место, где Гулячкин садится на портрет Николая II, намазанный клеем, а потом наклоняется, так что зрители видят этот портрет на соответствующем месте Гулячкина. В спектакле это выпущено.

В пьесе есть также текст, где фактически, хоть и мельком, высмеивается мученичество Царя, Женовач его выпустил. Однако в спектакле имеется такой театральный штрих, который иначе как глумлением над памятью царевны-мученицы назвать нельзя. Действие происходит в музейном архиве, мы видим картины и портреты, в частности, портрет Великой Княжны Анастасии Николаевны, сделанный по одной из самых известных ее фотографий (см. ниже).

Высыхающая Настя завернута в простыню и для произнесения ряда реплик она хватает портрет, загораживается им и говорит из-за него. Так портрет Великой Княжны вдруг обеспечивается голыми ножками, какая театральная находка, ха-ха-ха! В сцене разоблачения (посмотрите ниже на понурую Настю)

Отец жениха держит наклонно портрет Императора — последний как бы заново повержен.

Однако выразительнее всего оформление программки, где Царь заново отвержен:

Спектакль «Мандат» в других театрах

Предлагаем читателю убедиться в современной востребованности комедии Эрдмана (под афишей - название театра)

Московский театр «Et cetera»

Пермский театр «У моста»

Народный театр «Сфера» (Москва)

Челябинский Государственный Драматический театр

Русский Драматический Открытый Студийный Театр-студия «Д.О.С.Т.» в Стамбуле

Сцена из спектакля «Мандат» в петербургском театре «На Литейном»

Пандемия

Итак, в «высших сферах» заготовлено признание ложной национальной святыни, а беспечным «низам», безразличным к святыням, вольно тешиться зрелищем, оскорбляющим нашу историческую память. Имеет место, мы видим, пандемия национального бесчестия.

Вопрос: «Что делает русская интеллигенция после крушения советской власти?». Ответ: «Догуливает февраль 1917 года».

Одной из выразительных волн такого «догуливания» является и готовность заново посмеяться над Царской Семьей — так весной 1917 г. общий смех над ней раздавался и в столице, и в провинции (было много карикатур, в кинотеатрах шли непотребные глумливые фильмы).

Снова и снова представляется уместным упомянуть исторический факт, не являющийся широко известным. За несколько недель до расстрела Царской Семьи большевики не менее двух раз распускали слух о расстреле Царя, затем его опровергали. Делалось это с понятной целью: посмотреть на реакцию. Реакция была нулевая, стало быть, Царскую Семью расстреляли с молчаливого согласия народа — пандемия бесчувствия. Таким образом, был совершенно прав святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский, когда говорил об общей вине в цареубийстве.

Церковь произнесла небоязненное слово

Увы, в марте 1917 г. Церковь не встала на защиту монархии, свидетельства тому весьма огорчительны. И Собор 1917 года ни единым словом не оказал поддержки Царю, находившемуся в узах. Все же относительно цареубийства прозвучал ясный голос Патриарха Тихона на 4-й день после злодеяния. 21 июля 1918 г., в проповеди на праздник Казанской иконы Божией Матери, Патриарх сказал: «Не будем здесь оценивать и судить дела бывшего Государя, беспристрастный суд над ним принадлежит истории, а он теперь предстоит перед нелицеприятным судом Божиим. Но мы знаем, что он, отрекаясь от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. <…> Он ничего не предпринял для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе… И вдруг он приговаривается к расстрелу где-то в глубине России, небольшой кучкой людей, не за какую-то вину, а за то только, что его будто бы кто-то хотел похитить. Приказ этот приводят в исполнение, и это деяние, уже после расстрела, одобряется высшей властью. Наша совесть примириться с этим не может, и мы должны во всеуслышание заявить об этом как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это наказывают нас, называют нас контрреволюционерами, пусть заточат в тюрьму, пусть расстреливают».

Это было сказано в Казанском храме на Красной площади, в двух шагах от Кремля.

Вот и сейчас в вопросе о лже-мощах, о ложной национальной святыне Церковь честь не теряет.

Мудрое молчание Церкви

Вера укрепляется испытаниями и не живет без подтверждений. Так, летом 2022 г. получила подтверждение вера в Церковь. Несмотря на возбужденные слухи-страхования, традиционный Царский Крестный ход в ночь на 17 июля от екатеринбургского Храма-на-Крови до Ганиной Ямы прошел обычным путем и на Поросенков Лог не сворачивал, а Архиерейское Совещание, состоявшееся 19 июля, вопрос об останках не рассматривало. Лично мне приходится честно признать, что (я бы назвал его «диссидентским») мой настрой в публикации «Фальсификация века», вышедшей в начале прошедшего лета и призывавшей мужественно встретить малодушное согласие архиереев с теневыми «заказчиками», был посрамлен.

Напомним, что Собор должен был собраться осенью 2021 г., но был перенесен, а после снова отменен. Ни в официальном заключении СК РФ, ни в трехтомнике «Преступление века», изданном СК, ни в «Заключении церковной комиссии» не говорится ни слова о существовании критического отношения к останкам — узнаваемый стиль, конечно (и запах), но, как Господь не давал собраться Собору, а время шло, то голос оппонентов официальной версии — не перестававший звучать — вполне прозвучал, существование оппозиции официальной версии, можно считать, стало признанным.

28 ноября 2021 г. в Москве состоялась конференция «Тайны убийства Царственных Мучеников. Новые материалы следствия и независимые экспертизы», продолжились публикации на порталах РНЛ и «Сегодня.ру».

Время работает на правду. Известно, что перед Архиерейским Совещанием на имя Его Святейшества пришли тысячи писем с выражением крайнего беспокойства возможностью признания лже-мощей мощами Царственных Страстотерпцев. Отметим статью Бориса Галенина, дающую глубокую оценку результатам Архиерейского совещания. Название статьи совпадает с названием ее пункта: «Vox pópuli − vox Déi»? («Глас народа — глас Божий»?).

«Очень много верного и укрепляющего в вере и надежде православный народ содержится в докладах и постановлениях Совещания. - пишет Борис Галенин. - Но не менее важно и то, что не прозвучало на Совещании, и что так тревожило многих православных уже за много месяцев до его начала. Этим «не прозвучавшим» — стало «оглушительное молчание» Совещания по поводу пресловутых «екатеринбургских останков». Признания этих останков за «истинные» боялся православный люд в абсолютном своем большинстве. Об этом писали практически все патриотические сайты. Некоторую лепту довелось внести и мне. Отрадно, что голос православного большинства был, на сей раз, услышан Священноначалием. Об этом и свидетельствует помянутое «молчание». (выделено мною – А.М.).

Для Церкви сейчас это единственный способ сберечь единство. Перед Царскими Днями этого года ведущая телеканала «Союз» Светлана Ладина взяла интервью у владыки Викентия, митрополита Ташкентского и Узбекистанского. В частности, прозвучало следующее:

– Есть опасения, что екатеринбургские останки признают царскими и крестный ход пойдет в Поросенков Лог. Что бы Вы сказали таким людям? Они очень сильно переживают, много вопросов задают. Поэтому я передаю эти опасения, чтобы накануне ночной Божественной литургии и Царского крестного хода как-то умиротворить людей.

– Мы видим, что люди переживают. Я даже встречался с некоторыми нашими прихожанами в Ташкенте, и они мне тоже говорили о том, что готовится новый маршрут через Поросенков Лог. Я такого не слышал, никто мне об этом не говорил. Конечно, есть такие опасения у народа, а голос народа очень важен для нас. И если народ не желает, чтобы эти останки были признаны царскими, то, конечно, нам нужно учесть эти народные настроения, чтобы царь и его семья не были предметом разделения в нашем обществе. Очень важно сохранить единство.

Время работает на правду, в том числе на самую простую: что дважды два равно четыре, и Царь лечил, конечно, зубы, а также был крепко сложен и вел активный образ жизни. Так на молчание Церкви можно смотреть как на молчание матери, не желающей детям позора.

Нечисто. Вместо заключения.

«Насмешка — бесу леденец» - познакомили меня недавно с такой поговоркой. Мне тут же вспомнилось тогда, что в церковном слове ад назван «всесмехливым». А там уж вспомнились и аплодисменты бесов в пушкинских строках:

Там бесы, радуясь и плеща, на рога

Прияли с хохотом всемирного врага…

Казалось бы, смысл комедии Эрдмана «Мандат» прост и представляет собой моральный архетип: отвратительность приспособленчества. Но перечеркивать Царя-страстотерпца по губам — это уже нечто дополнительное, «князем, господствующим в воздухе» подсказанное. Нечисто. И мы приведем размышление, к «иррациональным компонентам» относящееся.

Историк, общественный деятель, публицист Леонид Евгеньевич Болотин, много лет посвятивший царской теме, выступал последним на международной научной конференции «Тайны убийства Царской Семьи», проходившей 28 ноября 2021 г. в Москве в отеле «Космос». Сообщение его носило название (в кратком варианте) «Магия цареубийства», где слово «магия» нужно понимать, конечно, в духовном смысле, а не как синоним привлекательности. Леонид Евгеньевич счел нужным пояснить обоснованность своих положений ввиду кажущейся ненаучности предмета. Одна из главных его мыслей заключалась в том, что совершенное злодеяние носило оккультный характер и наложило печать на нашу совесть, от каковой печати нельзя избавиться без стремления к истине. Приведу цитату из доклада Л.Е. Болотина:

«Цель такого оккультного действа в наложении на сознание всего нашего народа демонического заклятия, демонической печати, демонической кустодии. Произошло духовное пленение подавляющего большинства нашего народа. И когда кто-то пытается стремиться к истине, к правде о том преступлении, те самые падшие сущности вспархивают с кустодии и начинают того человека терзать, нашептывать ему что-то ложное».

Вышеуказанные «падшие сущности» могут вспархивать и не в охранительных целях, а, скажем так, в торжествующих: ради вящего воодушевления сущностей человеческих. Для подливания масла в огонь, ради более «бурных», как о них говорится, аплодисментов, к примеру, тем более ежели те раздаются в пользу состоявшейся удачной насмешки, удавшегося подсовывания публике предательства отечественной истории.

Приведем полностью стихотворение А.С. Пушкина 1836 г. «Подражание итальянскому» об участи евангельского Иуды:

Как с древа сорвался предатель ученик,
Диявол прилетел, к лицу его приник,
Дхнул жизнь в него, взвился с своей добычей смрадной
И бросил труп живой в гортань геенны гладной…
Там бесы, радуясь и плеща, на рога
Прияли с хохотом всемирного врага
И шумно понесли к проклятому владыке,
И сатана, привстав, с веселием на лике
Лобзанием своим насквозь прожег уста,
В предательскую ночь лобзавшие Христа.

Читайте нас в Telegram, ВКонтакте и Одноклассниках